Кто такой царь Горох? Почему гвоздику назвали гвоздикой: история названия и интересные факты

Гвоздика в истори и легендах

История этого цветка связана с целым рядом кровавых исторических событий, начиная с самого греческого мифа, повествующего о его происхождении. Легенда рассказывает, что однажды богиня Диана возвращаясь очень раздраженная с неудачной охоты, встретила на опушке леса красивого пастушка, который весело наигрывал на свирели.
В гневе она обвинила пастушка в своей неудаче и в том, что из - за него и его музыки, разбежалась вся дичь, и сорвалась охота. Бедный юноша оправдывался, клялся в том, что ни в чем не виноват и умолял о пощаде. Но богиня, ничего не слыша, и, не помня себя от ярости, набросилась на пастушка и вырвала ему глаза.
Когда она пришла в себя, ее начало мучить раскаяние, но исправить содеянное она была уже не в силах. Тогда, чтобы хоть немного загладить свою вину и увековечить память о юноше, Диана бросила глаза на тропинку.
И в тот же миг из них выросли две гвоздики, своим окрасом напоминавшие невинно пролитую кровь.
По преданию графиня Маргарита дала гвоздику на счастье своему жениху рыцарю Орландо, отправившемуся в Святую Землю для освобождения Гроба Господня от сарацин. Орландо пал в битве, и один из рыцарей передал Маргарите найденный на нем локон ее белокурых волос и иссохший цветок гвоздики, превратившийся от крови Орландо из белого в красный. В цветке уже образовались семена, и Маргарита посеяла их в память о своем женихе.

Подробное описание этого цветка со всеми морфологическими особенностями еще в III в. до н. э. первым дал Теофраст, назвавший гвоздику в своей классификации "цветком Зевса". Сейчас можно только гадать, почему гвоздика получила имя и статус цветка Зевса, вероятно, благодаря своему огненно-красному цвету, ведь именно эта форма растения была известна в те времена. Много столетий спустя, в 1753 году великий Карл Линней особо выделит форму садовой гвоздики и поместит ее в своей классификации под именем, данным ею Теофрастом — "Dianthus", где "Di" — Зевс и "anthos" — цветок. Существует древнегреческая легенда о происхождении гвоздики, согласно которой этот цветок вырос из капель крови охотника Актеона, который случайно увидел богиню охоты Артемиду купающейся нагой в лесном ручье, за что был превращен жестокой богиней в молодого оленя и растерзан собственными псами.
В Древнем Китае гвоздику ценили преимущественно за сильный приятный и стойкий аромат цветков. Она даже стала обязательной частью дворцового протокола: придворные должны были жевать цветки гвоздики перед встречей с императором, чтобы изо рта шел приятный запах.
В Европу гвоздика попала только в средние века и стала популярной особенно во Франции благодаря трагическим событиям. После неудачного седьмого крестового похода король Франции Людовик IX Святой в 1270 году предпринял новый поход с огромным войском рыцарей, во время которого их поразила страшная эпидемия чумы, справиться с которой не могли уже ни врачи, ни лекарства. Воины умирали один за другим, король терял свою армию в далеких землях. И тогда в отчаянии Людовик обратил свои мольбы к Господу, и по легенде королю было откровение — использовать в качестве лекарства цветущую красную гвоздику, поля которой простирались вокруг. Окрыленный надеждой, король приказал собирать цветы гвоздики и делать из них отвар, который спас от смерти многих заболевших. Даже позже смерть самого короля от чумы воспринималась как искупление. Спасшиеся рыцари, возвратившись из восьмого крестового похода во Францию, привезли с собой в память о своем короле растения гвоздики, которая вскоре стала очень модным и любимым цветком. Таким образом, можно утверждать, что гвоздика вошла в культуру в Европе уже в XIII веке. Гвоздику высаживали повсеместно в садах и парках, а позже садовники стали вести серьезную селекционную работу, отбирая самые красивые и душистые экземпляры растений.
Существуют исторические упоминания, относящиеся к середине XVI века, о повсеместной селекционной работе с гвоздикой и о уже выведенных прекрасных сортах разного цвета и формы с тонким ароматом. Гвоздика была признанным цветком в высшем французском свете наравне с розой. Дамы украшали ею свои платья, прикалывали к волосам и шляпкам. Гвоздика имела свою символику и была обязательной частью модных во Франции букетов со смыслом, в которых каждый цветок нес зашифрованное сообщение.
К моменту создания в 1753 году Карлом Линнеем классификации растений имелось уже множество сортов садовой гвоздики, что позволило ученому выделить и описать ее как особую форму. Наиболее высоко ценились махровые сорта, имевшие вместо 5 лепестков, как у дикорастущих видов, более 60. Соцветия порою достигали 15 см в диаметре и поражали своей пышностью в момент полного распускания. Особую ценность имел аромат цветка, так как запах играл чрезвычайно важную роль в оценке сорта. Появились сорта гвоздики со снежно-белыми, девственно чистыми лепестками, а также цветки с кристально-розовой, темно-бордовой, огненно-пунцовой, темно-пурпурной, почти черной окраской.
В Нидерландах, европейской столице цветов, куда гвоздику завезли из Франции, она быстро завоевала репутацию роскошного цветка, ее очень любили писать художники, стоит только вспомнить картины фламандских мастеров. Так же как и во Франции, в Нидерландах велась селекционная работа и вскоре появилось множество сортов гвоздики, являвшихся настоящими шедеврами.
В Англии гвоздика появилась предположительно в XIV веке и сначала рассматривалась в соответствии с традицией в качестве лекарственного растения. Позже ее декоративные качества вышли на первое место, и она заняла достойное место среди цветов. Любопытно, что свое английское название красная гвоздика carnation, используемое по сей день, она обрела благодаря Уильяму Шекспиру. Именно в его текстах впервые встречается это слово. Примерно к этому же моменту в истории Англии относится стремительный взлет популярности гвоздики в высшем английском обществе. Тон моде на гвоздику задает сама королева Елизавета, закупающая цветы для двора. Гвоздику начинают массово выращивать, особых успехов в ее разведении добивается известный английский цветовод Герард, к которому весь свет посылает за цветами. Несмотря на свои высокие декоративные качества, гвоздика по-прежнему оставалась в числе лекарственных растений, и многочисленные травники включали ее в состав рецептов от заболеваний пищеварительной системы, желудочного тракта, головных болей и обмороков.
Большим почетом красная гвоздика пользовалась в Испании, где она считалась талисманом, уберегающим от бед и действия злых сил. Девушки дарили гвоздики уходящим на войну юношам в качестве оберега. Гвоздика также служила символом страстной любви, ее прикалывали к одежде, чтобы показать свои чувства предмету обожания. Юноша, подносивший девушке алую гвоздику признавался таким образом в любви к ней.
Русское название этого цветка совпадает с названием известной пряности, являющейся высушенными бутонами гвоздичного дерева. По мнению специалистов, это калька с немецкого языка, где также произошло совпадение названий цветка и пряности, вероятнее всего возникшее из-за сходства их сильного яркого аромата.

"Гвоздика" в переводе с греческого означает "божественный цветок". Древнее предание связывает появление гвоздик с богиней охоты Артемидой.

Однажды Артемиде встретился маленький пастух, который играл на свирели. Богиня обвинила его в том, что он напугал своей музыкой всех животных, и в ярости вырвала ему глаза. Сожалея о содеянном, она бросила их на тропу. Из глаз пастушка выросли две красные гвоздики, олицетворяющие собой невинно пролитую кровь и напоминающие своим рисунком о злодеянии.

Выбрать букет из гвоздик

Родиной гвоздики считаются Молуккские острова, однако в Европу она была привезена из Туниса.

Среди множества пряностей гвоздика является одной из самых популярных благодаря тому, что обладает ярко выраженными ароматическими качествами. Именно этому растению приписывали необычные и порой даже фантастические свойства.

Для многих народов гвоздика является символическим цветком.

Француженки, провожая парней в армию, преподносили им в подарок именно гвоздики, тем самым выражая желание скорейшего возвращения любимого в целости и сохранности. Наполеоновские солдаты искренне верили в чудодейственные возможности гвоздики и даже носили ее в качестве талисмана.

Выбрать букет из гвоздик и роз

В Испании гвоздика считается охраняющим цветком. А для бельгийцев она олицетворяет бедность. Ее разведением обычно занимались шахтеры, которым приятно было видеть прекрасные цветы после тяжелого труда.

Народные легенды Англии и Германии рассказывают о гвоздике как о символе любви и чистоты. У многих народов гвоздика символизирует любовь, свободу, верность, очарование, честь.

Гвоздика известна не только как прекрасный цветок, но и как растение, ароматное масло которого можно применять в парфюмерии и медицине.

Купить гвоздики на День Победы

Красная гвоздика по праву считается символом любви и восхищения. Белая символизирует чистую и светлую любовь, невинность и удачу. Если вам преподнесли розовую гвоздику, это может означать, что вас никогда не забудут. А пестрая гвоздика, наоборот, символизирует расставание.

Проверить цветок гвоздики на свежесть можно, бросив бутон в воду. Если цветок будет плавать вертикально, то гвоздика хорошего качества.

В нашем магазине представлен огромный ассортимент букетов и цветочных композиций из гвоздик. Порадуйте своих близких и любимых, преподнеся им в качестве подарка этот замечательный и таинственный цветок!

Гвоздика (бот. Dianthus) - цветок, известный приблизительно 300 видами, со многими формами разведения, названный так, очевидно, благодаря форме плодов. Поэтому гвоздика была растением, символизирующим страдания Христа. Ярко-красная гвоздика-травянка (или картезианская) часто представлена на изображениях мадонны с младенцем. Как залог любви она изображается на картинах обручения в эпоху Ренессанса. В Новое время во Франции красная гвоздика была цветочным символом роялистов, позднее - символом социал-демократии в немецкоязычных регионах (прежде всего в "день труда", Первого мая). Напротив, приверженцы христианско-социального движения носили белую гвоздику. На турецких и кавказских коврах гвоздика является символом счастья.
Гвоздика произрастала на Ближнем Востоке и была культивирована в течение последних 2,000 лет. Некоторые ученые полагают, что имя "гвоздика" происходит от слова "корона", в честь цветов, которые использовались на Греческих церемониальных торжествах. Гвоздики были известными в древнем Риме как цветы для победителей. В Корее молодая девушка вплетает три гвоздики в волосы, чтобы узнать своё будущее. Если верхний цветок умирает первым, ее старость будет тяжёлой; если средний цветок - молодые годы принесут ей большое горе. Если же погибал нижний цветок, это сулит бедной девушке жизнь, полную несчастий.
Главным образом, гвоздики символизируют любовь и увлечение. Светло-красные гвоздики выражают восхищение, тогда как темно-красный цвет обозначает глубокую любовь. Белые гвоздики указывают на удачу и чистоту чувств. Зеленые гвоздики дарят в День Святого Патрика. Розовые гвоздики имеют наиболее символическое и историческое значение. Согласно Христианской легенде, гвоздики появились на Земле с приходом Мессии. Богородица проливала слезы на Иисуса, и гвоздики вырастали из ее слез. Розовая гвоздика стала символом материнской любви и с 1907 года принята как эмблема Дня Матери, отмечаемого в Соединенных Штатах и Канаде во второе Воскресенье мая.

Ярко-пунцовый цвет гвоздики имеет в себе как будто что-то зловещее, напоминающее кровь. И на самом деле, во многих случаях история этого цветка связана с целым рядом кровавых исторических событий, начиная с первого греческого мифа, повествующего об его происхождении.
Рассказывают, что однажды богиня Диана, возвращаясь очень раздраженной после неудачной охоты, повстречалась с красивым пастушком, весело наигрывавшим на своей свирели веселую песенку. Вне себя от гнева она укоряет бедного пастушка в том, что он своей музыкой разогнал всю ее дичь, и грозится его убить. Пастушок оправдывается, клянется, что он ни в чем неповинен, и умоляет ее о пощаде. Но богиня, не помня себя от ярости, не хочет ничего слышать, набрасывается на него и вырывает у него глаза.
Тут только она приходит в себя и постигает весь ужас совершенного ею злодеяния. Ее начинает мучить раскаяние, образ кротких, умоляющих о пощаде, глаз пастушка преследует ее всюду и не дает ей не минуты покоя; но поправить дело она уже не в состоянии.
Тогда, чтобы увековечить эти так жалобно смотрящие на нее глаза, она бросает их на тропинку, и в ту же минутку из них вырастают две красные гвоздики, напоминающие разрисовкой своей (есть гвоздики, у которых в середине находится несколько похожее на зрачок пятно) совершённое злодеяние, а своим цветом - невинно пролитую кровь.

Таково вступление гвоздики в историю человечества. Дальнейшая ее история во многом соответствует началу. Но особенно выдающуюся роль она играет в некоторых кровавых событиях Франции.
Первое ее появление здесь относится еще ко временам Людовика IX Святого, когда этот благочестивый король предпринял в 1270 году последний крестовый поход и осадил со своими 60.000 рыцарей город Тунис.
В то время, как известно, среди крестоносцев вдруг разразилась страшная чума. Люди гибли, как мухи, и все усилия врачей помочь им оказались тщетными. Тогда Людовик Святой, твердо убежденный, что в природе против всякого яда существует и противоядие, и обладавший, как говорят, некоторым знанием целебных трав, решил, что в стране, где так часто свирепствует эта страшная болезнь, по всей вероятности, можно найти и излечивающее ее растение.
И вот он остановил свое внимание на одном прелестном, росшем на сухой, почти бесплодной почве цветке.
Его красивая окраска и сильно напоминавший собою пряную индийскую гвоздику запах заставляют его предположить, что это и есть именно то растение, которое ему нужно. Он велел нарвать как можно больше этих цветков, сделал из них отвар и начал поить им заболевающих. Питье оказалось целебным и помогло некоторым больным. Но отвар из гвоздики - это не средство от чумы, в результате сам сам король, и Людовик IX вскоре становится жертвой болезни.

Возвратись на родину, крестоносцы в память о короле посадили семена гвоздики. С тех пор этот цветок стал одним из самых любимых во Франции.Однако целебные свойства растения долгое время приписывали святости Людовика IX. Ведь в 1297 г. Папа причислил короля-крестоносца к лику святых. По этой же причине, вероятно, известный ботаник Линней дал ей много столетий спустя научное название Dianthus, т. е. "божественный цветок".

Проходят годы - и вновь гвоздика появляется на исторической арене. Французский герой, Великий Конде, знаменитый полководца и победитель испанцев в битве при Рокруа (1649г.) очень любил этот цветок. Рассказывают, что когда облагодаря интригам кардинала Мазарини его заключили в Венсенскую тюрьму, Конде от нечего делать занялся садоводством и посадил на маленькой грядке у своего окна несколько гвоздик. Увлекшись их красотою, он так ухаживал за ними с такою любовью, что каждый раз, когда распускался цветок, он гордился им не менее, чем своими победами. Между тем жена его, урожденная де Майль-Бриз, племянница знаменитого Ришелье, женщина чрезвычайно энергичная, не оставалась в бездействии. Она подняла восстание в провинции, склонила на сторону Конде палату в Бордо и добилась наконец того, что его освободили из темницы. Узнав об этой неожиданной для него радости, Конде пришел в изумление и воскликнул: "Не чудеса ли! В то время как испытанный воин растит старательно свои гвоздики, жена его ведет ожесточенную политическую войну и выходит из нее победительницей!" С этой поры красная гвоздика становится эмблемой приверженцев Конде и служит выражением их самоотверженной преданности не только ему самому, но и всему дому Бурбонов, из которого он происходит. Особенно она стала играть эту роль во времена французской революции 1793 года, когда невинные жертвы террора, идя на эшафот, украшали себя красной гвоздикой, желая показать, что они умирают за своего дорогого короля и бесстрашно смотрят в глаза смерти. В это страшное время цветок тот носит название гвоздики ужаса (oeillet d"horreur).

В это же время он получил особое значение и среди крестьянского населения Франции. Букетиками из гвоздик крестьянские девушки одаряли отправляющихся на войну парней, выражая им тем самым пожелание как можно скорее возвратиться невредимыми и с победой. Да и сами наполеоновские солдаты верили в чудодейственные свойства этого цветка и бережно хранили его при себе, считая его талисманом против вражеских пуль и средством, возбуждающим храбрость в битве. Вообще понятия о храбрости и беззаветной отваге были настолько связаны с этим цветком, что Наполеон I, учреждая 15 мая 1802 года орден Почетного легиона, избрал цвет гвоздики цветом ленты этого высшего французского знака отличия и тем самым увековечил, с одной стороны, роль ее в истории Франции, а с другой - ту любовь, которую питал к ней искони французский народ. В 1815 году, когда наступила вторая реставрация, красная гвоздика изменила свое значение и стала эмблемой приверженцев Наполеона, между тем как роялисты, особенно пажи и гвардейцы, избрали своей эмблемой белую.

В Англии гвоздика появилась в XVI веке и практически сразу завоевывала симпатии царствовавшей в это время королевы Елизаветы и всей английской аристократии. Ее начали разводить и в садах, и в теплицах. Королева Елизавета не расставалась с этим цветком. Ее примеру, конечно, следовал и весь двор. За цветы платят громадные, особенно для этого времени, цены - по гинее за цветок, а большой венок из гвоздик герцогини Девонширской, вздумавшей украсить себе голову этими цветами в день одного придворного праздника, обходится ей ни более ни менее как в 100 гиней. Первым, начавшим разводить гвоздику в Англии, был придворный садовник Герард, получивший ее откуда-то из Польши. Это было в 1597 году. Прославившийся ее разведением садовод Паркинсон делит их на махровые - carnation и на мелкие, простые - gilly flowers. Среди этих сортов особенно нравился в то время "Sweet William", названный им так в честь Шекспира, который в своей "Зимней сказке" заставляет говорить о гвоздиках Пердиту: "Прелестнейшие цветы лета - это махровые гвоздики и пестрые гвоздички". О гвоздике не раз упоминают также и другие знаменитые английские поэты: Чосер, Мильтон, Спенсер. Воспевая флору, они никогда не пропускают случая воспеть и гвоздику с ее божественным запахом.

Будучи во Франции и Англии любимицей главным образом высших сословий, в Бельгии гвоздика, наоборот, сделалась любимицей бедняков, простонародья - цветком чисто народным. Здесь уходу за ним посвящали все свои краткие досуги горнорабочие, труженики, работавшие день и ночь в каменноугольных копях. Цветок этот представлял для них главную усладу в их безотрадной жизни, и, выйдя из подземного мрака, из места, где им каждую минуту грозила смерть, на свет Божий, они с любовью останавливали свой взор на этом чудном цветке, который как бы говорил им, что и для них существуют радости. Они следили за его развитием, стараясь его усовершенствовать, перещеголять красотой его цвета и форм цветы своих соседей. Среди них возникло даже своего рода соревнование, соперничество, которое заполняло пустоту их обыденной жизни и создавало им новую жизнь, новое развлечение. Пьянство, разгул, разврат - все эти неизбежные спутники праздности и бесцельного существования рабочего заметно ослабли, а в некоторых случаях даже и совсем исчезли - и скромный цветок этот сделал здесь то, чего не могут достигнуть в других государствах никакие проповеди, никакие увеселения. Страсть к гвоздике сохранилась в простонародье в Бельгии и до сих пор. Теперь культура ее проникла до самых отдаленных местечек Арденн.Гвоздика сделалась здесь символом благоустроенного домашнего очага, родительской любви и родительских забот; и молодой рабочий, занимающийся тяжелым трудом на чужбине, встречая здесь цветок этот, всегда соединяет с ним воспоминание об отеческом доме. В день его благословенья мать подносит ему букет из гвоздик - как единственное сокровище и украшение, которое она может ему дать; он в свою очередь сажает куст гвоздики на ее бедную могилу - как последнее выражение его глубокой сыновней любви. Букет же из гвоздик служит и первым подарком, первым выражением любви молодого рабочего своей невесте. Все это вместе взятое служит причиной также и того, что на многих картинах старинных голландских мастеров мы то и дело встречаем женщин с букетом гвоздик в руках, а на одной из картин в Феррарском соборе видим с букетом этих цветов даже и святых. Изображение гвоздик встречается нередко и на знаменитых брюссельских кружевах. В портретной живописи, преимущественно XV-XVI веков, в руке модели она служит напоминанием о помолвке. Красная гвоздика - символ чистой любви. По фламандскому обычаю, розовую гвоздику прикалывали к платью невесты в день свадьбы. Новобрачных часто изображают с гвоздиками в руках.

В Германии гвоздика не пользовалась особой народной любовью, хотя и служила всегда символом постоянства и верности, так как цветы ее, как известно, даже будучи засушены, часто сохраняют свою окраску. Одно немецкое двустишие говорит о ней: "Гвоздика, ты теряешь свой цвет не раньше, чем смерть тебя растреплет" . Немецкие поэты относились к гвоздике без особой симпатии, в то время как у французов существует особый сорт, которому дано громкое название гвоздики поэта - oeillet de poete, у немцев она слывет за цветок тщеславия, пустоты, телесной красоты и сравнивается с красивой, но пустой женщиной. Так, например, Гете говорит: "Nelken! Wie find" ich each schon! Doch alle gleichi ihr einander, Unterscheidet euch kaum, und entscheide mich nicht..." (Гвоздики! Как вы прекрасны! Но вы все схожи, едва отличишь одну от другой, и я не знаю, какую выбрать). В Германию гвоздика была ввезена еще Карлом V из Туниса, когда он, заставив отступить Соли-мана, восстановил на троне прежнего султана и освободил 22.000 христианских рабов. Как воспоминание об одержанных здесь победах и о рыцарских подвигах его воинов, гвоздика была любимым его цветком и составляла необходимую принадлежность всех его дворцовых садов.

Итальянцам же гвоздика пришлась по вкусу. Здесь этот цветок слывет за талисман любви. И нередко, проходя мимо поставленного на перекрестке дорог изображения Мадонны, можно видеть деревенскую красавицу, молящуюся с цветами гвоздик в руке. Она молится о счастливом пути и благополучном возвращении своего возлюбленного, которому предстоит переправляться через столь опасные, вследствие массы встречающихся в них бандитов, горы, и просит у Мадонны благословить цветы, которые должны служить ему талисманом против всякого рода бед. Как только все будет готово к отъезду, она пришпилит ему эти цветы на грудь и будет покойна: они защитят его от всякой напасти... В Болонье же гвоздика считается цветком апостола св. Петра, и 29 июня, в день его памяти, ее цветами украшаются все церкви и весь город. В этот день вы не встретите здесь ни одной молодой женщины, ни одного молодого человека, у которых бы не было этого цветка в руках, на груди, в волосах или в петлице. В этот день его носят в петлице даже старики и солдаты. Введенная в Италию столетием раньше, чем в Бельгию, гвоздика здесь так прижилась и размножилась, что считается многими за дикое итальянское растение, и только историческая запись, что она была возделываема в 1310 году Матвеем Сильватика в числе привезенных с востока растений и затем разведена в садах Медичи, показывает, что это растение не туземное. Это подтверждается некоторым образом также нахождением ее изображения в гербе древней итальянской фамилии графов Ронсекко. Гвоздика эта, по преданию, попала сюда, как память о цветке, который дала на счастье графиня Маргарита Ронсекко своему жениху графу Орландо, когда накануне их свадьбы он должен был внезапно отправиться во Святую Землю, чтобы принять участие в освобождении гроба Господня от сарацинов. Долгое время после этого о нем не было ни слуха, ни духа; но потом один из крестоносцев принес Маргарите печальную весть, что Орландо пал в битве, и передал ей найденный на нем локон ее белокурых волос, который Орландо взял с собой как талисман, и вместе с локоном совсем иссохший цветок гвоздики, превратившийся от пропитавшей его крови Орландо из белого в красный. Рассматривая цветок, Маргарита заметила, что в нем образовались семена, которые, может быть, уже созрели. Тогда в память своего дорогого жениха она решилась посеять их. Семена оказались действительно зрелыми, взошли и развились в гвоздичное растение, которое зацвело. Но цветы их, вместо чисто-белых, каким был данный Маргаритой на память цветок, имели посредине красное, кровавого цвета, пятно, чего до этого времени в местных гвоздиках не замечалось. Пятна эти были как бы следом крови Орландо, как бы памятью о великой принесенной им жертве - о пожертвовании счастьем всей его жизни долгу истинно верующего христианина. И вот составители герба учли этот его великий подвиг и внесли обагренный его кровью цветок в герб той, которая была для него дороже всего на свете.

Август 7th, 2010

Древние греки, имевшие мифическое восприятие мира, создали легенду о происхождении красной гвоздики . Однажды раздосадованная и разозленная неудачной охотой богиня Диана проходила через лес и увидела молодого пастушка, играющего на свирели. Она обвинила его в том, что он распугал своей музыкой всю дичь. Несмотря на оправдания и мольбы несчастного, не помня себя от ярости, она схватила юношу и вырвала у него глаза. Совершив страшное злодеяние, опомнившись, она осознала весь ужас произошедшего, но изменить что-либо уже было невозможно. Тогда, чтобы увековечить память о невинных, так жалостно смотревших на нее глазах, она бросила их на землю. В тот же час из них выросли два прекрасных цветка — две красные гвоздики , своей окраской напоминающие о невинно пролитой крови, а своим узором (есть гвоздики , у которых в середине находится несколько похожее на зрачок пятно) умолявшие о пощаде невинные глаза пастушка.

Исцеление, утешение, смерть…

Дальнейшее развитие истории этого знаменательного цветка не во многом отличается от легенды о его рождении. Особенно значительную роль сыграла гвоздика в истории Франции , а точнее в кровавых событиях этой страны. Считают, что впервые этот цветок стал известен в 1270 году, когда король Франции Людовик IX Святой пошел в последний крестовый поход в Тунис, осадив город со своим 60000 войском рыцарей. Тогда разразилась страшнейшая чума, против которой ничего не могли сделать врачи. Благочестивый король, убежденный, что на всякий яд в природе можно найти противоядие, и обладавший некоторыми познаниями о травах, посчитал, что в стране, где так часто случается эта болезнь, непременно должно быть растение, излечивающее ее. Занимаясь поиском, однажды правитель присмотрелся к цветку, росшему почти на бесплодной почве. Красивая раскраска и пряный аромат этого цветка натолкнули правителя на мысли что, быть может, это и есть то растение, которое он ищет. Король приказал собрать как можно больше этих цветов и сделать из них отвар, которым следует поить заболевших. К величайшей радости, напиток этот оказался целебным и чума начала отступать. Но когда страшная болезнь постигла самого правителя, ничего не помогло ему и он умер.

Вернувшись домой, крестоносцы, очень любившие своего великодушного короля в память о нем приносят гвоздику , которая с тех пор становится одним из любимейших цветов во Франции. Но целебность гвоздики французы связывали не с свойствами цветка, а с личностью короля Людовика IX, которого вскоре в 1297 году церковь причислила к лику святых. Возможно, именно по этой причине ботаник Линней дал ей спустя много столетий название Dianthus, что означает «божественный цветок «.
Спустя несколько столетий гвоздика фигурирует в истории Франции в связи с именем Великого Конде (Людовика II Бурбонского), знаменитого полководца и победителя испанцев в битве при Рокруа (1649 г.). Находясь по причине интриг кардинала Мазарини в заточении в тюрьме, Конде посадил на грядке у окна своей камеры несколько гвоздик . Тщательно ухаживая за ними, он радовался каждому распустившемуся бутону и гордился этим не меньше, чем своими победами. Эти цветы стали для него отдушиной во мраке заточения и заменили ему недостающих друзей.
Современница великого завоевателя, французская поэтесса мадам Сюдери, однажды посетившая его в темнице, увидев как бережно лелеял он свои цветы, написала в память об этом такие строки: «При виде этих гвоздик , которые славный воин поливает своей победоносной рукой, вспомни, что и Аполлон строил стены, и не дивись видеть Марса садоводом».

В то время как Конде находился в заточении, его супруга, племянница Ришелье, очень энергичная женщина, подняла в провинции восстание, в результате чего добилась освобождения своего мужа из тюрьмы. Обрадованный внезапной вестью, Конде в восхищении воскликнул: «Не чудеса ли! В то время как испытанный воин растит старательно свои гвоздики , жена его ведет ожесточенную политическую войну и выходит из нее победительницей!» С тех пор красная гвоздика стала эмблемой сторонников Конде и является знаком преданности не только самому воителю, но и всему дому Бурбонов.
В страшный период французской революции красная гвоздика носила название «гвоздика ужаса «. Ею украшали себя невинные жертвы террора, идя на казнь. Это было молчаливым свидетельством о том, что они умирают во имя своего короля и смело смотрят в глаза смерти.
Но не только знать придавала красной гвоздике особое значение. В то же время французской революции крестьяне и простой люд Франции также наделяли этот цветок особым смыслом. Букетики гвоздик многие столетия дарили девушки отправляющимся на войну парням из своих деревень, как пожелание скорейшего возвращения домой с победой. Солдаты Наполеона верили в чудодейственную силу этого цветка и хранили его у сердца как оберег и средство, придающее храбрость в бою. На полях сражений на груди погибших храбрецов не раз находили такие букетики.
Насколько понятия храбрости и мужества были связаны для французского народа с гвоздикой , свидетельствует хотя бы тот факт, что Наполеон I, учреждая 15 мая 1802 года орден Почетного легиона, избрал цветом ленты цвет красной гвоздики , чем навсегда увековечил роль этого цветка в истории Франции и исконную любовь к ней французского народа.

Значительный вклад в развитие культуры гвоздики внес король Рене, которого Людовик XI оставил без наследства. Тогда Рене поселился в городе Экс и занялся разведением гвоздики . Начатое дело культивации цветка так захватило жителей провинции, что даже спустя столетия, Экс и поныне славится своими чудесными гвоздиками .
Бесконечно самодовольный герцог Бургундский, внук Людовика XV в юности возомнил себя величайшим садоводом. Этому тщеславию очень способствовал один из придворных льстецов, который ночью заменял только что посаженную юным герцогом гвоздику на пышную и цветущую. Утром же льстец заверял герцога в том, что его мощная личность так сильно действует на цветы, что они вырастают за одну ночь. Тщеславный герцог, тем не менее, принимал эту сказку за чистую правду, купаясь в лучах осознания собственного величия.
В 1815 году красная гвоздика становится эмблемой приверженцев Наполеона, а роялисты, особенно пажи и гвардейцы избирают своей эмблемой белую гвоздику . К сожалению, это стало еще одной причиной кровавых столкновений между оппонентами, которые часто оканчивались очень печально.
Яркое тому подтверждение — история молодого пажа Людовика XVIII, Сен-При. Однажды он приехал в гости к своей тете, статс-даме герцогини д’Ангулем. Она с ухмылкой спросила его: «Как, ты не носишь никакой эмблемы? Разве ты боишься бонапартистов?» В это время в комнату входила герцогиня д’Ангулем. Услышав эти слова, она сказала: «Упреки Вашей тетушки несправедливы. Я знаю, что Вы, г-н Сен-При, — рыцарь без страха и упрека и преданы нам всей душой». Сказав это, она взяла из стоявшего в комнате букета белых гвоздик одну и воткнула ее в петлицу Сен-При.
«Глубоко тронут вниманием Вашего Высочества, — отвечал, кланяясь, Сен-При, — можете быть уверены, что я докажу, что Вы правы».
Гуляя вечером по бульвару вместе с несколькими товарищами и с подаренной ему белой гвоздикой в петлице, он повстречал группу офицеров-бонапартистов, в петлицах которых были тщательно воткнуты красные гвоздики .
- Очень маркий цвет, господа, вы носите, — дерзко сказал один из них.
- Да, правда, слишком маркий, чтобы вы могли его носить, — ответил Сен-При.
В результате между офицером и Сен-При завязалась ссора и драка на шпагах. Офицер оказался известным бретером и, несмотря на всю отвагу и прыть пажа, офицер ранил Сен-При прямо в грудь. Когда несчастье уже произошло, подоспел патруль, а офицеры скрылись. Товарищи подняли Сен-При и положили в карету, которая повезла юношу в училище. Когда его подвозили к училищу, случайно мимо проезжала карета, где ехали его тетка и герцогиня д’Ангулем. Не заметив его бледности, но увидав на груди окрасившуюся от залившей ее крови в красный цвет гвоздику, она воскликнула:
- Стыд, стыд! Негодный, он нас срамит, он носит красную гвоздику !
- Да, сударыня, — слабым голосом произнес Сен-При, — красную , но по-прежнему чистую; она окрашена моей кровью.
- Боже мой, — заметив кровь, растерянно произнесла герцогиня, — да ведь он ранен; бедное дитя, это я его убила!..

Паж скончался в этот же вечер, выразив перед смертью желание, чтобы в гроб ему положили и гвоздику, ставшую причиной его смерти…
Вот какую роль сыграла гвоздика в истории Франции. Однако в других государствах Европы она сыграла также свою, не менее интересную роль.

Фразеологическое выражение при царе Горохе - «очень давно, в незапамятные времена» - всем хорошо известно. Но многие ли могут сказать, как оно возникло?

Попытки объяснить его происхождение предпринимались неоднократно.
Обычно вспоминают, что имя это встречается в русских сказках: в давнее время, когда реки текли молочные, берега были кисельные, а по полям летали жареные куропатки, жил-был царь Горох, правитель глуповатый, но, как полагается сказочному монарху, добрый. Однако ссылки на такие повествовательные фольклорные тексты для понимания истоков выражения не дают ничего: почему властителя зовут Горох, остается невразумительным. Не помогает и привлечение сказок с распространенным сюжетом «война грибов», в локальные варианты которого упоминание царя Гороха вовлечено, может оказаться, уже после его сложения.
Знаменитый фольклорист позапрошлого века Александр Николаевич Афанасьев в своем фундаментальном культурологическом труде «Поэтические воззрения славян на природу» предложил сопоставление имени сказочного царя со словом грохот (которое кроме «грома» значит и «крупное решето»). Логика его рассуждений такова: метафорический язык сближает небесный гром с обмолотом зерен; бог-громовник Перун был почитаем и как податель земного плодородия, отсюда общность слов горох и грохот. Слабость такого объяснения, что называется, на виду: горох в отличие от хлеба не обмолачивают, а лущат, поэтому все этимологические сближения и смысловые параллели, которые Афанасьев предлагает в подкрепление высказанной версии, как и само вычитывание древнего мифологического мотива «небесной молотьбы», оказываются напрасными. Но прежде всего отвергнуть его предположение заставляет невероятность фонетических соотношений: звукоподражательный корень слова грохотать для праславянского состояния реконструируется в виде *grox-, тогда как название гороха на праславянском уровне восстанавливается как *gorx- (ср. рус. грохот, польск. grochot, болг. грохот - но рус. горох, польск. groch, болг. грах - как рус. корова, польск. krowa, болг. крава).
Столь же неубедительными выглядят и другие догадки о происхождении фразеологизма при царе Горохе, выдвигавшиеся разными авторами.
Не только любительская, но нередко и научная этимологизация фразеологии грешит тем, что языковой факт рассматривается отдельно, без соотнесения с иными показаниями как данного, так и других языков, и даже вне всякого культурно-языкового контекста. Между тем именно фразеология в первую очередь для своего истолкования нуждается в выявлении и приведении параллельных фактов.

Обратимся к ним.
Толкуемое русское выражение не одиноко: в белорусском языке существует фразеологизм за каралем Гарохам, в украинском - за царя Гороха, за короля Горошка (в те далекие времена, ...як було людей трошки, як снiг горiв, а соломою тушили, як свинi з походу йшли, ...як луб’яне небо було, а шкуратянi грошi ходили).
В народных фразеологизмах с тем же значением «давным-давно» встречается множество забавных имен государей: при царе Косаре (видимо, подгонка в рифму заимствованного слова кесарь), при царе Копыле (это слово в диалектах имеет многочисленные «технические» значения - «стояк», «скрепа», «клюка, костыль», «рукоятка топора», «колодка», «каблук» и т. д., служит заменой названий выдающихся частей тела - «головы», «носа», «ноги», «копыта», «зуба», обозначением «внебрачного ребенка» и др.). У поляков ходят выражения za krоўla Cўwieczka - буквально «при короле Гвоздике», za krоўla Sўwierszczka - «при короле Сверчке»; у чехов za krаўle Cvrcvka - «при короле Сверчке», za krаўle Holce (kdyzv byla za gresvli ovce) - «при короле Голыше (когда овца стоила гроши)», za Marie Teremtete (заимствовано из венгерского: венгер. teremtеўs «создание, существо», ср. a teremtеўsit «тысяча чертей! черт возьми!»); украинцы говорят также за царя Тимкаў, за царя Томкаў, за царя Панькаў, за царя Хмеля...
Если же мы выйдем за пределы славянского мира, то найдем у англичан in the year dot, что можно приблизительно передать как «во времена (некоего?) Тютельки», у испанцев en tiempo de maricastana «давным-давно, при Каштане», а немцы в соответствие нашему выражению ставят формулу Anno Tobak, буквально «в лето Табаково», - перекройку латинского anno Domini... «в лето Господне (такое-то), то есть в (таком-то) году от Рождества Христова».
Нетрудно увидеть, что перечисленные смешные имена сказочных и пословичных царей и королей в большинстве своем строятся на использовании названий мелких предметов («Гвоздик»), насекомых («Сверчок») - подобно тому, как маленького ребенка мы ласково называем кнопкой или клопом. Чеш. holec, мотивированное идеей «голизны», употребляется в смысле «безусый юнец, мальчик, недоросль», holecek - «ребенок, дитя». Имя Копыл в таком случае может означать «малорослый человек» - ср. прозвище по признаку малого роста Копылок, записанное на Северной Двине (впрочем, полностью отбрасывать смысл «незаконнорожденный» не следует: в нем тоже присутствует смысловой момент неполноценности, некоей социальной «малости»). Реальные человеческие имена в затронутых фразеологизмах (Тимко, Панько и др.) тоже окрашены уменьшительностью. Вероятно, основанием для включения в этот ряд «гороха» является малый размер его семян - горошин.
Уже немецкая параллель с упоминанием табака (ко всему прочему, этот фразеологизм возник относительно недавно, никак не ранее XVII века, поскольку табак в Европу ввезен из Америки) показывает, насколько неуместны уверения в посвященности растения гороха богу грома, а отсюда гадания о том, что выражение царь Горох - эвфемистическая замена имени бога-громовержца. Кроме названия гороха фольклорными «монархическими» именами становятся, как видим, названия каштана, хмеля, табака, а в русском народном быту еще и овса: на просьбу ребенка рассказать сказку уклоняются шутливой отговоркой: Жил-был царь овес, он все сказки унес.
Все упомянутые выражения окрашены добродушной насмешкой. Вряд ли следует искать в них следы древней мифологии. Разумнее видеть в них здоровые плоды народной «раблезианской филологии» - игры смыслами, словесных экспериментов по совмещению несовместимого, юмористического снижения образа властителя.

И все же было бы неправильным утверждать, что реальная история в этой фразеологии не отражается. Поиски подлинных исторических лиц и событий, стоящих за теми или иными выражениями рассматриваемого ряда, могут быть не лишенными оснований. Например, украинское за короля Сибкаў (як була земля тонка, що носом проб’єш, та й води ся нап’єш) связывается с именем польского короля Яна Собеского. Польский фразеологизм za krуla Sasa объясняется памятью о польском короле Августе II, курфюрсте Саксонском (польск. saski - «саксонский»); он перенят и украинским фольклором: За царя Саса… наlЕлись люде хлiба й м’яса; а як настав Понятовський [последний польский король], то все й пiшло по-чортовськiй…; За царя Саса, тодi добре було: lЕж хлiб, хоч роспережи паса [«распоясывайся»] и под. Не забудем при этом, что в украинском языке сас, буквально «саксонец», означает и «таракан, прусак» (называние этих досадных насекомых именами соседних этносов распространено чрезвычайно широко и у нас, и в Европе). Далеко ли отсюда до упоминавшегося выше польского и чешского «сверчка»?
Горох в русской фразеологии рассыпан щедро. Вспомним еще одно выражение: шут гороховый. Нет резона оспаривать мысль, что изначально оно синонимично фразеологизму чучело гороховое (то есть непосредственно «пугало на гороховом поле»). Однако фразеология часто многослойна, допускает разнонаправленные связи, позднейшие смысловые пересечения. Мы можем осторожно предположить, что косвенным образом, во вторичном сближении, шут гороховый с царем Горохом сопряжены: фигура шута-острослова при монархе слишком популярна, чтобы ассоциации такого рода не оказались возможными.