Глеб капустин. Анализ рассказа «Срезал. Василий Шукшин. Срезал. Читает П. Шкалов

Василий Макарович Шукшин – необыкновенный советский писатель. Главными героями его произведений являются «чудики». Такой типаж для своих образов писатель выбрал не случайно: «В дурачке, который ходит у нас по улице, больше времени-эпохи, чем в каком-нибудь министре» — говорил он. И действительно перед нами простой деревенский житель, «добрый малый». Он наивен, смешон, но обладает большим добрым сердцем. Однако в рассказе «Срезал», автор и сам почудил над персонажем и сотворил злого, завистливого и заносчивого «чудика».

Под словом «срезать» главный герой подразумевал умение опустить в глазах окружающих якобы зазнавшегося успешного человека, который приехал из города, чтобы похвастаться своими достижениями и карьерой. Каждый раз Глеба Капустина приглашали односельчане на вечер к какому-то важному лицу, чтобы он, как человек умный и начитанный, объяснил, что эти граждане ни в чем толком не разбираются.

Деревенский правдоруб пускал пыль в глаза, высказывал псевдо умные сентенции, как, например, «проблема шаманизма на северных территориях». Все это он вычитывал из газет, запоминал, но не понимал, о чем говорится в статьях. Эрудит усваивал только внешнее проявление учености. Свое увлечение окунуть гостя в грязь лицом он объяснял так: «Люблю по носу щёлкнуть - не задирайся выше ватерлинии! Скромней, дорогие товарищи…». То есть, сам он своего нахальства не видел, зато охотно примечал его в каждом приезжем горожанине. Значение слова «срезал» применительно к содержанию рассказа раскрывается в обыденном смысле глагола. В селе срезали созревшие колосья. Поэтому поведение Капустина соседи так и прозвали, ссылаясь на свой повседневный опыт работы в поле.

Главные герои

1. Глеб Капустин – обычный мужичок из деревни. Автор описывает его следующим образом: «Толстогубый, белобрысый мужик сорока лет, начитанный и ехидный». Он славится в своем окружении навыком «срезать» успешных людей, поэтому односельчане в предвкушении зрелища всегда зовут его на подобные встречи с городскими жителями, приехавшими к родне. Глеб – желчный и наглый человек, лишенный чувства такта. Он очень высокого мнения о себе и своих отрывочных знаниях, поэтому не стесняется ставить людей на место, даже если это место им не подходит.
2. Кандидатом наук Константин Иванович Журавлев – интеллигентный и воспитанный человек с хорошим образованием. Он приехал навестить мать вместе с семьей. Его сопровождают жена и дочь. Его никак нельзя назвать надменным или гордым, он относится к окружающим уважительно. В его поведении нет снобизма или излишнего пафоса. Поэтому он проигрывает словесный поединок с Капустиным, ведь не унижается до его хамства: не перебивает, не переводит тему, не переходит на личности.

Тема

• В рассказе «Срезал» писатель поднимает темы деревенского невежества и падения нравов. Сельские жители не понимают, что Глеб на самом деле ничего не знает наверняка, а просто нагромождает умные слова, заученные из газет. Зато они рады увидеть, как унижают человека, который смог чего-то достичь. Это тешит их самолюбие, и они думают, что в городе все только цену себе набивают, но ничего не стоят, а вот они, труженики, действительно достойны всех городских удовольствий и возможностей. При этом ни один из них не осознает, что оскорбляет невиновного гостя.
• Тема зависти также не остается в стороне. Главный герой завидует приезжим, оттого и пытается им навредить. Ему не дает покоя самолюбие, ведь он считает себя лучше и умнее профессоров и кандидатов наук. Но его дарование не ценят, и он решает всем доказать, что зря.
• Образованность и культура приходят к человеку в результате длительного обучения и контакта с людьми, поэтому Журавлев, получивший эти качества, не отвечает своему обидчику той же монетой. Его отличают воспитанность и умение разбираться в людях, которые не позволяют ему «срезать» людей.

Проблемы

В творчестве Шукшина довольно серьезная социальная и нравственная проблематика. Во-первых, он выдвигает на первый план недостаток образования в селе, где жители не отличают знаний от громких слов. От этого невежества они ожесточаются и не принимают чужого успеха, желают унизить и освистать действительно умного человека. Но автор винит в этом не столько их самих, сколько саму систему образования в сельской местности, которая не развивает личность, а обучает лишь механическому сельскохозяйственному труду. Во-вторых, очевиден конфликт личности и толпы, где последняя пытается изгнать из себя чужеродный элемент. Это проблема зависти, которая толкает людей на подлость. В-третьих, сам Капустин демонстрирует нелепые предрассудки и несовершенство самообразования, которые формируются в среде, неблагоприятной для совершенствования интеллекта.

Смысл рассказа

Основная идея в рассказе Шукшина «Срезал» – это осуждение зависти по отношению к людям, добившимся каких-то значимых высот. Ведь Глеб Капустин, используя свой подвешенный язык, но, не обладая весомыми знаниями (его кругозор был ограничен лишь обрывочными сведениями, выуженными из журнала «Вокруг света»), пытался возвысить себя над умными состоявшимися специалистами с настоящим багажом знаний. И, как казалось самому Капустину, ему это с лихвой удавалось. Смысл, заложенный автором, заключается в том, чтобы показать читателям, до какой бестактности может довести их раздутое самомнение, и как невежественному человеку сложно понять, где кончается знание и начинается словоблудие.

Критика

В свое время образы двух главных героев профессора-кандидата и «начитанного» деревенского жителя стали поводом для литературных полемик. Причем большое внимание уделялось обсуждению деревенского чудика, нежели профессору наук. Такой подход очевиден, ведь в поведении приехавшего кандидата невозможно найти какого-то пренебрежительного отношения к окружающим.

Например, рецензент А. Урбан выделил на основе представленного типажа Капустина новую социальную группу «пустословов», которые появились в СССР в результате информационного бума, когда особенно развились СМИ и почта. Исследователь литературы В. Коробов, соглашаясь с Урбаном, рассуждал, что поведение Глеба не безосновательно: он мог не единожды терпеть насмешки и снобизм горожан, поэтому его месть вызвала такой отклик у односельчан. Критик В. Апухтина отметила, что главный герой, подобно религиозному фанатику, считает себя носителем высшей справедливости. Есть в нем что-то и от Раскольникова, который считал, что вправе судить других людей (об этом пишет Л. Бодрова). Литературовед В. Яранцев сравнивал Глеба со Стенькой Разиным и другими народными бунтовщиками, которые возмутились против социального неравенства. В его комическом порыве самоутвердиться рецензент угадывает стремление к высшей справедливости и преодолению культурной пропасти между городом и селом.

Рассказ «Срезал» интересует и лингвистов, которые разбирают ораторские приемы Капустина. В них они видят агрессивное речевое поведение, характеризующееся софистическими оборотами, подтасовкой фактов, провокациями и т.д. Подробно об этом писали Н. Голев и Ю. Щербинина.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

К старухе Агафье Журавлевой приехал сын Константин Иванович. С женой и дочерью. Попроведовать, отдохнуть.

Деревня Новая – небольшая деревня, а Константин Иванович еще на такси прикатил, и они еще всем семейством долго вытаскивали чемоданы из багажника… Сразу вся деревня узнала: к Агафье приехал сын с семьей, средний, Костя, богатый, ученый.

К вечеру узнали подробности: он сам – кандидат, жена – тоже кандидат, дочь – школьница. Агафье привезли электрический самовар, цветастый халат и деревянные ложки.

Вечером же у Глеба Капустина на крыльце собрались мужики. Ждали Глеба. Про Глеба надо сказать, чтобы понять, почему у него на крыльце собрались мужики и чего они ждали.

Глеб Капустин – толстогубый, белобрысый мужик сорока лет, начитанный и ехидный. Как-то так получилось, что из деревни Новой, хоть она небольшая, много вышло знатных людей: один полковник, два летчика, врач, корреспондент… И вот теперь Журавлев – кандидат. И как-то так повелось, что, когда знатные приезжали в деревню на побывку, когда к знатному земляку в избу набивался вечером народ – слушали какие-нибудь дивные истории или сами рассказывали про себя, если земляк интересовался, – тогда-то Глеб Капустин приходил и срезал знатного гостя. Многие этим были недовольны, но многие, мужики особенно, просто ждали, когда Глеб Капустин срежет знатного. Даже не то что ждали, а шли раньше к Глебу, а потом уж – вместе – к гостю. Прямо как на спектакль ходили. В прошлом году Глеб срезал полковника – с блеском, красиво. Заговорили о войне 1812 года… Выяснилось, полковник не знает, кто велел поджечь Москву. То есть он знал, что какой-то граф но фамилию перепутал, сказал – Распутин. Глеб Капустин коршуном взмыл над полковником… И срезал. Переволновались все тогда, полковник ругался… Бегали к учительнице домой – узнавать фамилию графа-поджигателя. Глеб Капустин сидел красный в ожидании решающей минуты и только повторял: «Спокойствие, спокойствие, товарищ полковник, мы же не в Филях, верно?» Глеб остался победителем; полковник бил себя кулаком по голове и недоумевал. Он очень расстроился. Долго потом говорили в деревне про Глеба, вспоминали, как он только повторял: «Спокойствие, спокойствие товарищ полковник, мы же не в Филях». Удивлялись на Глеба. Старики интересовались – почему он так говорил.

Василий Шукшин. Срезал. Читает П. Шкалов

Глеб посмеивался. И как-то мстительно щурил свои настырные глаза. Все матери знатных людей в деревне не любили Глеба. Опасались. И вот теперь приехал кандидат Журавлев…

Глеб пришел с работы (он работал на пилораме), умылся, переоделся… Ужинать не стал. Вышел к мужикам на крыльцо.

Закурили… Малость поговорили о том о сем – нарочно не о Журавлеве. Потом Глеб раза два посмотрел в сторону избы бабки Агафьи Журавлевой.

– Гости к бабке приехали?

– Кандидаты!

– Кандидаты? – удивился Глеб. – О-о!.. Голой рукой не возьмешь.

Мужики посмеялись: мол, кто не возьмет, а кто может и взять. И посматривали с нетерпением на Глеба.

– Ну, пошли попроведаем кандидатов, – скромно сказал Глеб.

Глеб шел несколько впереди остальных, шел спокойно, руки в карманах, щурился на избу бабки Агафьи, где теперь находились два кандидата.

Получалось вообще-то, что мужики ведут Глеба. Так ведут опытного кулачного бойца, когда становится известно, что на враждебной улице объявился некий новый ухарь.

Дорогой говорили мало.

– В какой области кандидаты? – спросил Глеб.

– По какой специальности? А черт его знает… Мне бабенка сказала – кандидаты. И он и жена…

– Есть кандидаты технических наук, есть общеобразовательные, эти в основном трепалогией занимаются.

– Костя вообще-то в математике рубил хорошо, – вспомнил кто-то, кто учился с Костей в школе. – Пятерочник был.

Глеб Капустин был родом из соседней деревни и здешних знатных людей знал мало.

– Посмотрим, посмотрим, – неопределенно пообещал Глеб. – Кандидатов сейчас как нерезаных собак,

– На такси приехал…

– Ну, марку-то надо поддержать!.. – посмеялся Глеб.

Кандидат Константин Иванович встретил гостей радостно, захлопотал насчет стола…

Гости скромно подождали, пока бабка Агафья накрыла стол, поговорили с кандидатом, повспоминали, как в детстве они вместе…

– Эх, детство, детство! – сказал кандидат. – Ну, садитесь за стол, друзья. Все сели за стол. И Глеб Капустин сел. Он пока помалкивал. Но – видно было – подбирался к прыжку. Он улыбался, поддакнул тоже насчет детства, а сам все взглядывал на кандидата – примеривался.

За столом разговор пошел дружнее, стали уж вроде и забывать про Глеба Капустина… И тут он попёр на кандидата.

– В какой области выявляете себя? – спросил он.

– Где работаю, что ли? – не понял кандидат.

– На филфаке.

– Философия?

– Не совсем… Ну, можно и так сказать.

– Необходимая вещь. – Глебу нужно было, чтоб была – философия. Он оживился. – Ну, и как насчет первичности?

– Какой первичности? – опять не понял кандидат. И внимательно посмотрел на Глеба, И все посмотрели на Глеба.

– Первичности духа и материи. – Глеб бросил перчатку. Глеб как бы стал в небрежную позу и ждал, когда перчатку поднимут.

Кандидат поднял перчатку.

– Как всегда, – сказал он с улыбкой. – Материя первична…

– А дух – потом. А что?

– Это входит в минимум? – Глеб тоже улыбался. – Вы извините, мы тут… далеко от общественных центров, поговорить хочется, но не особенно-то разбежишься – не с кем. Как сейчас философия определяет понятие невесомости?

– Как всегда определяла. Почему – сейчас?

– Но явление-то открыто недавно. – Глеб улыбнулся прямо в глаза кандидату. – Поэтому я и спрашиваю. Натурфилософия, допустим, определит это так, стратегическая философия – совершенно иначе…

– Да нет такой философии – стратегической! – заволновался кандидат. – Вы о чем вообще-то?

– Да, но есть диалектика природы, – спокойно, при общем внимании продолжал Глеб. – А природу определяет философия. В качестве одного из элементов природы недавно обнаружена невесомость. Поэтому я и спрашиваю: растерянности не наблюдается среди философов?

Кандидат искренне засмеялся. Но засмеялся один… И почувствовал неловкость. Позвал жену:

– Валя, иди, у нас тут… какой-то странный разговор!

Валя подошла к столу, но кандидат Константин Иванович все же чувствовал неловкость, потому что мужики смотрели на него и ждали, как он ответит на вопрос.

– Давайте установим, – серьезно заговорил кандидат, – о чем мы говорим.

– Хорошо. Второй вопрос: как вы лично относитесь к проблеме шаманизма в отдельных районах Севера?

Кандидаты засмеялись. Глеб Капустин тоже улыбнулся. И терпеливо ждал, когда кандидаты отсмеются.

– Нет, можно, конечно, сделать вид, что такой проблемы нету. Я с удовольствием тоже посмеюсь вместе с вами… – Глеб опять великодушно улыбнулся. Особо улыбнулся жене кандидата, тоже кандидату, кандидатке, так сказать. – Но от этого проблема как таковая не перестанет существовать. Верно?

– Вы серьезно все это? – спросила Валя.

– С вашего позволения, – Глеб Капустин привстал и сдержанно поклонился кандидатке. И покраснел. – Вопрос, конечно, не глобальный, но, с точки зрения нашего брата, было бы интересно узнать.

– Да какой вопрос-то? – воскликнул кандидат.

– Твое отношение к проблеме шаманизма. – Валя опять невольно засмеялась. Но спохватилась и сказала Глебу: – Извините, пожалуйста.

– Ничего, – сказал Глеб. – Я понимаю, что, может, не по специальности задал вопрос…

– Да нет такой проблемы! – опять сплеча рубанул кандидат. Зря он так. Не надо бы так.

Теперь засмеялся Глеб. И сказал:

– Ну, на нет и суда нет!

Мужики посмотрели на кандидата.

– Баба с возу – коню легче, – еще сказал Глеб. – Проблемы нету, а эти…Глеб что-то показал руками замысловатое, – танцуют, звенят бубенчиками… Да? Но при желании… – Глеб повторил: – При же-ла-нии - их как бы нету. Верно? Потому что, если… Хорошо! Еще один вопрос: как вы относитесь к тому, что Луна тоже дело рук разума?

Кандидат молча смотрел на Глеба.

Глеб продолжал:

– Вот высказано учеными предположение, что Луна лежит на искусственной орбите, допускается, что внутри живут разумные существа…

– Ну? – спросил кандидат. – И что?

– Где ваши расчеты естественных траекторий? Куда вообще вся космическая наука может быть приложена?

Мужики внимательно слушали Глеба.

– Допуская мысль, что человечество все чаще будет посещать нашу, так сказать, соседку по космосу, можно допустить также, что в один прекрасный момент разумные существа не выдержат и вылезут к нам навстречу. Готовы мы, чтобы понять друг друга?

– Вы кого спрашиваете?

– Вас, мыслителей…

– А вы готовы?

Мужики засмеялись. Пошевелились. И опять внимательно уставились на Глеба.

– Но нам тем не менее надо понять друг друга. Верно? Как? – Глеб помолчал вопросительно. Посмотрел на всех. – Я предлагаю: начертить на песке схему нашей солнечной системы и показать ему, что я с Земли, мол. Что, несмотря на то что я в скафандре, у меня тоже есть голова и я тоже разумное существо. В подтверждение этого можно показать ему на схеме, откуда он: показать на Луну, потом на него. Логично? Мы, таким образом, выяснили, что мы соседи. Но не больше того! Дальше требуется объяснить, по каким законам я развивался, прежде чем стал такой, какой есть на данном этапе…

– Так, так. – Кандидат пошевелился и значительно посмотрел на жену. – Это очень интересно: по каким законам?

Это он тоже зря, потому что его значительный взгляд был перехвачен; Глеб взмыл ввысь… И оттуда, с высокой выси, ударил по кандидату. И всякий раз в разговорах со знатными людьми деревни наступал вот такой момент – когда Глеб взмывал кверху. Он, наверно, ждал такого момента, радовался ему, потому что дальше все случалось само собой.

– Приглашаете жену посмеяться? – спросил Глеб. Спросил спокойно, но внутри у него, наверно, все вздрагивало. – Хорошее дело… Только, может быть, мы сперва научимся хотя бы газеты читать? А? Как думаете? Говорят, кандидатам это тоже не мешает…

– Послушайте!..

– Да мы уж послушали! Имели, так сказать, удовольствие. Поэтому позвольте вам заметить, господин кандидат, что кандидатство – это ведь не костюм, который купил – и раз и навсегда. Но даже костюм и то надо иногда чистить. А кандидатство, если уж мы договорились, что это не костюм, тем более надо… поддерживать. – Глеб говорил негромко, но напористо и без передышки – его несло. На кандидата было неловко смотреть: он явно растерялся, смотрел то на жену, то на Глеба, то на мужиков… Мужики старались не смотреть на него. – Нас, конечно, можно тут удивить: подкатить к дому на такси, вытащить из багажника пять чемоданов… Но вы забываете, что поток информации сейчас распространяется везде равномерно. Я хочу сказать, что здесь можно удивить наоборот. Так тоже бывает. Можно понадеяться, что тут кандидатов в глаза не видели, а их тут видели – кандидатов, и профессоров, и полковников. И сохранили о них приятные воспоминания, потому что это, как правило, люди очень простые. Так что мой вам совет, товарищ кандидат: почаще спускайтесь на землю. Ей-богу, в этом есть разумное начало. Да и не так рискованно: падать будет не так больно.

– Это называется – «покатил бочку», – сказал кандидат, – Ты что, с цепи сорвался? В чем, собственно…

– Не знаю, не знаю, – торопливо перебил его Глеб, – не знаю, как это называется – я в заключении не был и с цепи не срывался. Зачем? Тут,оглядел Глеб мужиков, – тоже никто не сидел – не поймут, А вот и жена ваша сделала удивленные глаза… А там дочка услышит. Услышит и «покатит бочку» в Москве на кого-нибудь. Так что этот жаргон может… плохо кончиться, товарищ кандидат. Не все средства хороши, уверяю вас, не все. Вы же, когда сдавали кандидатский минимум, вы же не «катили бочку» на профессора. Верно? – Глеб встал. – И «одеяло на себя не тянули». И «по фене не ботали». Потому что профессоров надо уважать – от них судьба зависит, а от нас судьба не зависит, с нами можно «по фене ботать». Так? Напрасно. Мы тут тоже немножко… «микитим». И газеты тоже читаем, и книги, случается, почитываем… И телевизор даже смотрим. И, можете себе представить, не приходим в бурный восторг ни от КВН, ни от «Кабачка «13 стульев». Спросите, почему? Потому что там – та же самонадеянность. Ничего, мол, все съедят. И едят, конечно, ничего не сделаешь. Только не надо делать вид, что все там гении. Кое-кто понимает… Скромней надо.

– Типичный демагог-кляузник, – сказал кандидат, обращаясь к жене. – Весь набор тут…

– Не попали. За всю свою жизнь ни одной анонимки или кляузы ни на кого не написал. – Глеб посмотрел на мужиков: мужики знали, что это правда. – Не то, товарищ кандидат. Хотите, объясню, в чем моя особенность?

– Хочу, объясните.

– Люблю по носу щелкнуть – не задирайся выше ватерлинии! Скромней, дорогие товарищи…

– Да в чем же вы увидели нашу нескромность? – не вытерпела Валя. – В чем она выразилась-то?

– А вот когда одни останетесь, подумайте хорошенько. Подумайте – и поймете. – Глеб даже как-то с сожалением посмотрел на кандидатов. – Можно ведь сто раз повторить слово «мед», но от этого во рту не станет сладко. Для этого не надо кандидатский минимум сдавать, чтобы понять это. Верно? Можно сотни раз писать во всех статьях слово «народ», но знаний от этого не прибавится. Так что когда уж выезжаете в этот самый народ, то будьте немного собранней. Подготовленной, что ли. А то легко можно в дураках очутиться. До свиданья. Приятно провести отпуск… среди народа.-Глеб усмехнулся и не торопясь вышел из избы. Он всегда один уходил от знатных людей.

Он не слышал, как потом мужики, расходясь от кандидатов, говорили:

– Оттянул он его!.. Дошлый, собака. Откуда он про Луну-то так знает? – Срезал.

– Откуда что берется!

И мужики изумленно качали головами.

– Дошлый, собака, Причесал бедного Константина Иваныча… А?

– Как миленького причесал! А эта-то, Валя-то, даже рта не открыла,

– А что тут скажешь? Тут ничего не скажешь. Он, Костя-то, хотел, конечно, сказать… А тот ему на одно слово – пять.

– Чего тут… Дошлый, собака!

В голосе мужиков слышалась даже как бы жалость к кандидатам, сочувствие. Глеб же Капустин по-прежнему неизменно удивлял. Изумлял, Восхищал даже. Хоть любви, положим, тут не было. Нет, любви не было. Глеб жесток, а жестокость никто, никогда, нигде не любил еще.

Завтра Глеб Капустин, придя на работу, между прочим (играть будет), спросит мужиков:

– Ну, как там кандидат-то?

И усмехнется.

– Срезал ты его, – скажут Глебу.

– Ничего, – великодушно заметит Глеб. – Это полезно. Пусть подумает на досуге. А то слишком много берут на себя…

Ольга Сергеевна Баранова (1956) - учитель русского языка и литературы гимназии № 1 города Полярные Зори Мурманской области. Пользуемся случаем, чтобы исправить досадную ошибку в № 13: в списке победителей неправильно был назван город, где живёт Ольга Сергеевна.

Репродукция с картины художника Ивана Попова «Каждое лето в июле». Экспонировалась на выставке работ И.П. Попова «На земле Шукшина» из фондов Искитимского городского историко-художественного музея, проводившейся в дни юбилейных, 30-х Шукшинских дней на Алтае (18–23 июля 2006). Фото с сайта www.shukshin.biysk.secna.ru

Василий Шукшин против Глеба Капустина

По рассказу «Срезал»

Е сли мы возьмём в руки любой сборник Василия Макаровича Шукшина, то увидим, что чаще всего в заглавии рассказа используются одно-три слова. По ним нередко можно догадаться, о чём будет речь. Это или имена героев: «Алёша Бесконвойный», «Дядя Ермолай», «Ванька Тепляшин», или коротенькое имя существительное: «Чудик», «Горе», «Письмо», «Сапожки», «Микроскоп», или - редко - целое предложение: «Как умирал старик», «Мой зять украл машину дров!»; глагол вообще нечасто присутствует в шукшинских названиях: «Забуксовал», «Верую!».

Тем не менее именно глаголом назван едва ли не самый знаменитый рассказ писателя.

В центре сегодняшнего урока - рассказ «Срезал».

Сразу возникают три вопроса (учитель пишет на доске):

И вообще, что обозначает этот глагол? Слово “срезал” многозначное. Словарь толкует его так: “срезать (перен.) - резкими словами, замечаниями оборвать чью-либо речь, привести в замешательство”.

Первый вопрос, по-видимому, самый лёгкий. Это Глеб Капустин. Автор заявляет, что “про Глеба Капустина надо рассказать, чтоб понять”. Постараемся и мы разобраться в герое. В одной фразе Шукшин даёт ему краткую и точную характеристику. Найдите и прокомментируйте её.

(“Глеб Капустин - толстогубый, белобрысый мужик сорока лет, начитанный и ехидный”.)

А что такое “ехидный”? Оказывается - язвительный, коварный.

В чём же проявляется коварство героя, которого, по словам автора, “все матери знатных людей в деревне не любили”? (Ответы учеников.)

Да, действительно, уже на первой странице Шукшин рассказал, как Глеб срезал полковника. Теперь в гостях кандидаты, и деревня в предвкушении спектакля. Содержание рассказа вам известно, но, чтобы понять его суть, необходимо исследовать текст.

Обратимся к тексту.

Рассказ можно поделить на три неравные части:

первая - короткая - экспозиция и завязка;

вторая - самая большая - визит к Журавлёвым;

третья - заключительная - “Срезал ты его”.

1-й вариант. Проследить, как мужики относились к Глебу и к его беседам со знатными людьми, прокомментировать их позицию.

“Многие этим были недовольны, но многие, мужики особенно, просто ждали, когда Глеб Капустин срежет знатного. Даже не то что ждали, а шли раньше к Глебу, а потом уж - вместе - к гостю. Прямо как на спектакль ходили”.

“Получалось, вообще-то, что мужики ведут Глеба. Так ведут опытного кулачного бойца, когда становится известно, что на враждебной улице объявился некий новый ухарь”.

“На кандидата было неловко смотреть, он явно растерялся, смотрел то на жену, то на Глеба, то на мужиков… Мужики старались не смотреть на него”.

“Дошлый, собака! Причесал бедного Константина Ивановича. А! Как миленького причесал!”

Комментарий. Вначале - предвкушение чего-то острого, интересного, затем мы видим боевой настрой целой группы, восхищение хваткой Глеба, а в конце настроение меняется в сторону человечности.

2-й вариант. Проанализировать, как протекала беседа в доме Журавлёвых.

О чём хочет поговорить Глеб?

Почему разговора не получилось?

Как он “срезал”?

Глеб скачет с вопроса на вопрос (философия - шаманизм - луна), затем переходит на личности, даёт издевательские советы, не позволяет оппонентам вставить реплику, - одним словом, нарушает все правила общения. Он даже не постеснялся сформулировать свою “особенность”: “Люблю по носу щёлкнуть - не задирайся выше ватерлинии!”

3-й вариант. Цель вашего исследования - выявить авторскую позицию, которая открыто в тексте проявляется лишь однажды, - но если обратить внимание на сравнения, глаголы, связанные с поведением Глеба, то мы увидим многое.

“Глеб Капустин коршуном взмыл над полковником”;

“…Как-то мстительно щурил свои настырные глаза ”;

“...ведут опытного кулачного бойца ”;

“тут он попёр на кандидата …”;

“стал в небрежную позу и ждал, когда перчатку подымут”;

“говорил негромко, но напористо и без передышки - его несло ”;

“усмехнулся и, не торопясь, вышел из избы”.

Голос автора звучит почти в самом конце рассказа: “Глеб же Капустин по-прежнему неизменно удивлял. Изумлял. Восхищал даже. Хоть любви, положим, тут не было. Глеб жесток, а жестокость никто, никогда, нигде не любил ещё”.

Таким образом, можно утверждать, что Глеб неприятен Шукшину.

Ч естно говоря, деревенские мужики удивляют меня даже больше, чем ехидный Глеб Капустин. Зачем они сопровождают его, а назавтра на работе признают его победу? Неужели в их жизни так мало интересного, что они готовы так недобро развлекаться? Ведь Глеб срезает намеренно, играя и наслаждаясь спектаклем, где главное действующее лицо - он сам.

Да и можно ли победу над кандидатами назвать безусловной? (Мнения учеников, их аргументы.)

Что же самое неприятное в герое?

(Его самодовольство, злобное желание самоутвердиться, унижая других.)

Почему Шукшин написал этот рассказ?

Вспоминая биографию писателя, скажу, что с людьми, подобными Глебу, Шукшину самому наверняка довелось встречаться. Выходец из деревни, он всего в жизни добился сам. Поступил в знаменитый творческий вуз страны, смело начал создавать своё кино. Фильм «Живёт такой парень» принёс Шукшину, начинающему сценаристу и режиссёру, мировую известность. На Венецианском международном кинофестивале он получил высшую награду - «Золотого льва Cвятого Марка». Его самобытный талант актёра и писателя тоже громко заявил о себе, но, разумеется, были люди, не верящие в Шукшина и завидующие его славе. И, может быть, одну из своих поездок в родную деревню и описал Шукшин в этом рассказе. Эти мои догадки подтвердились, когда я стала читать воспоминания о Шукшине.

Дарья Ильинична Фалеева около тридцати лет заведовала сельской библиотекой, знала будущего писателя “худеньким, бедно одетым мальчишкой, молчуном и книгоедом”. Она хотела организовать встречу земляков с Василием Макаровичем, ставшим известным человеком. “А што нам с Васькой встречаться? То ли мы его не видели?” - говорили некоторые. Шукшин знал эту неприязнь и болезненно переживал её. От матери слышала Дарья Ильинична: ходит-ходит иногда по комнате, курит, хмурится, потом вздохнёт и с такою обидой скажет как сам себе: “Гады, я ж люблю вас…” Однако встреча с земляками получилась тёплой, хорошей.

Подводим итоги урока

Что же нам помог понять этот рассказ? Что мы узнали об авторе?

Непростые люди в деревне.

Есть те, кто самоутверждается, унижая других, и те, которым за этим нравится наблюдать.

Шукшину дороги люди, чуждые злобе и зависти.

Жестоких не любят.

В заключение приведу слова Константина Георгиевича Паустовского, которые прямо соотносятся с высказанным Шукшиным в рассказе «Срезал», других его произведениях, включая позднюю «Кляузу».

“На свете нет ничего более важного и значительного, чем человеческое достоинство, и нет ничего более преступного, как быть слепым и глухим к нему”.

Можно видеть, что Шукшин считал так же.

Характер глеба капустина из рассказа срезал, помогите пожалуйста, срочно надо? и получил лучший ответ

Ответ от Мила С[гуру]
Герой рассказа - Глеб Капустин. «Начитанный и ехидный», - говорит о нем автор. Глеб Капустин взял на себя миссию устраивать экзамен приезжающим в деревню интеллигентам. На первый взгляд может показаться, что главное в рассказе - торжество простого сельского жителя, эрудированного и умного, над зазнавшимися, напы­щенными горожанами, которых деревенский мужик легко ставит в тупик своими умными вопросами. «У Глеба Капустина находили даже некоторые привле­кательные черты: смелость, напористость», - пишет исследователь О. Румянцева. Однако вдумчивому чи­тателю нетрудно разглядеть между строк рассказа подлинную авторскую задумку, проблему, над кото­рой он заставляет поразмышлять своего читателя. Из деревни Новой, как сообщает автор, «много вы­шло знатных людей». Их-то успешное настоящее и не дает покоя Глебу Капустину. Его жизнь ничем не при­мечательна. Зависть терзает героя. Его единственное желание - показать всем и каждому, что он, Глеб Ка­пустин, не только ничем не хуже, но и образованней, умнее, сообразительней некоторых. А их высокие «титулы» ничего не стоят. «Коршуном взмыл», - так описывает торжество героя в одном из эпизодов автор, и характеристика эта очень красноречива. Глеб де­монстрирует скорее не подлинную начитанность, а хищнические, варварские повадки. Кандидат Константин Иванович, заехавший погос­тить в село к старухе-матери, встречает односельчан радостно. Теплые чувства вызывают у кандидата вос­поминания о детстве. Сердце его наполнено любовью ко всему и всем окружающим. Но Глеб Капустин, как обычно, бросается в атаку. Считая себя образован­ным, он ставит между тем перед кандидатом нелепые, бессмысленные вопросы: о первичности духа и мате­рии, о том, как определяет современная философия понятие невесомости, о шаманизме в отдельных рай­онах Севера и т. д. Не получив вразумительного отве­та, герой торжествует, считая свою партию выигран­ной, а интеллигента поставленным на место. «Люблю по носу щелкать - не задирайся выше ватерли­нии! » - так квалифицирует свои действия сам Капустин. Поведение его непонятно ни кандидату, ни его Вале. Их дружелюбие и гостеприимство не нахо­дят отклика в сердце незваного гостя. К Глебовым повадкам все привыкли, некоторые даже с нетерпением ждали случая вновь посмеяться над «невежеством» «заносчивого» "горожанина. Одна­ко, когда Капустин в очередной раз «срезал» , «в голо­се мужиков слышалась даже как бы жалость к канди­датам, сочувствие». Глеб продолжал удивлять, изум­лять, восхищать их. Но любить его они не любили, потому что, как пишет Шукшин, «Глеб жесток, а жес­токость никто, никогда, нигде не любил еще». Не лю­бит жестокости и писатель. В рассказе «Срезал» он бичует ее, высмеивая невежество и зазнайство самого Глеба Капустина.

Используя классификацию самого Шукшина , рассказ «Срезал» можно отнести и к «рассказам-анекдотам», и к «рассказам-характерам». С первой жанровой формой его связывают такие черты, как краткость основного сюжетного события (оно «случается» в один вечер), внешняя абсурдность воспроизводимого диалога и заведомо «смеховые» ожидания слушателей (как изображённых в нём мужиков, так, собственно, и читателей самого рассказа). Со второй – точные детали, которыми безжалостный автор чётко и жёстко характеризует обоих главных героев – участников импровизированного философского диспута-турнира.

Сюжет и композиция

В глухую алтайскую деревню к старухе Агафье Журавлёвой приезжает из Москвы, с женой-москвичкой и дочерью-школьницей, сын Константин Иванович – «богатый, учёный». Об этом важном событии в жизни деревни с символическим названием Новая рассказано в первом абзаце.

Что жена Константина Ивановича Валя – именно москвичка (во всяком случае – коренная жительница большого города) сразу видно по списку подарков, которые дети привезли старухе: электрический самовар, цветастый халат и деревянные ложки. Несомненно, электрификация всей страны, задуманная ещё Лениным (чьё столетие с помпой отмечается как раз в 1970 году, когда был написан рассказ), дошла и до Алтая, но чай из самовара, разогретого на шишках, считается вкуснее; цветастые халаты – один из немногих товаров, доступных в любом сельмаге; а деревянные ложки в стиле «этно» хорошо смотрятся в московской гостиной в качестве знака «народности», но будут с непониманием и даже презрением отвергнуты самим «народом», который уже как минимум последние полвека ест металлическими ложками и тем гордится. Если бы Костя, коренной деревенский парень, вдумался в то, что он везёт родной матери, то, конечно, и сам бы от души посмеялся. Но он не вдумывается, а может, и знать не знает, что он там в своих пяти чемоданах в родную деревню везёт: ему это совершенно безразлично.

Само то, что новая, московская жизнь Кости до описываемой поры была в деревне неизвестна, а дочь у него уже школьница, говорит о том, что Костя не проведывал мать как минимум лет десять, что сразу соответствующим образом его характеризует в глазах не только читателей рассказа, но и деревенских жителей. Но, так или иначе, «богатый, учёный» Костя относится к «знатным людям» деревни. А «из деревни Новой, хоть она небольшая, много вышло знатных людей: один полковник, два лётчика, врач, корреспондент».

Есть среди деревенских некто Глеб Капустин, которого «не любили» и «опасались» все матери «знатных людей». Глеб славился тем, что «приходил и срезал знатного гостя» (слово срезал вынесено в заголовок, а на первой странице набрано в разрядку). В экспозиции рассказа (а она, вопреки общепринятому правилу, но по особому шукшинскому, идёт не до, а после завязки сюжетного конфликта) содержится анекдот о том, как Глеб срезал полковника, который неверно назвал фамилию графа, велевшего в 1812 году сжечь Москву. Заодно и эрудиция читателя проверяется: правильная фамилия графа – Ростопчин – в рассказе так и не названа. Полковник говорит Распутин, и это смешно тем, кто знает как роль Распутина при Николае II, так и фамилию основного конкурента, а в чём-то и идейного оппонента Шукшина внутри «деревенского жанра». Заметим также, что «проверяемая» Глебом область знаний «знатного человека» находится строго в пределах его компетенции: разве не полагается полковнику знать военную историю?

Поскольку Косте изначально безразлично всё происходящее в деревне, он совершает роковую ошибку, не вполне удовлетворяя интерес Глеба к тому, в какой области он, Костя, по слову Глеба, себя «выявляет». Так начинается основной сюжетный анекдот.

Глеб, который, как он сам справедливо утверждает, университетский сленг («феню») знать не обязан, так и не понял, что Костя и его супруга – кандидаты филологических, а не философских наук. И весь дальнейший разговор, несмотря на свою внешнюю анекдотичность, происходит строго в пределах общепринятой в стране философской системы диалектического материализма. В этом философском диспуте кандидаты филологии – к полному удовольствию деревенских слушателей – терпят жестокое, сокрушительное поражение от простого труженика пилорамы.

Герои рассказа

Костя и жена его Валя – кандидаты филологических наук, преподаватели одного из московских «филфаков», чья зарплата в 1970 г. вполне позволяла деревенским жителям отнести их к разряду «богатых». Ни в чём не нуждающиеся, вполне довольные собой и всецело замкнутые в пределах размеренной, обустроенной, наперёд расписанной московской жизни (ведь будут ещё и профессорами, а там, глядишь, и академиками), Журавлёвы, если употребить цитату юбиляра 1970 г., «страшно далеки от народа». И «народу» это тем более обидно, что Костя-то «свой»: с ним вроде бы можно и поговорить запросто, и «повспоминать, как в детстве они вместе…» – и тут автор ставит многозначительное многоточие: в сущности, все эти деревенские воспоминания для Кости давно уже ничего не значат.

«Народ» наивно верит, что «знатные люди» должны, во-первых, что-то важное «знать» и, во-вторых, использовать это «знание» на благо ему, «народу», т.е. быть его, «народа», представителями во всех современных областях знания и сферах деятельности. Кстати говоря, такое убеждение соответствовало и недавней «линии партии», ведь всего шесть лет тому назад свергнутый лидер страны Н.С. Хрущёв говорил о том, что и учёный, и художник, занимаясь своим делом, должны прежде всего думать о том, «что это даёт колхозникам Рязанщины». Веру «народа» в соответствие «знатных» этой «линии партии» и представляет в рассказе 40-летний Глеб Капустин – толстогубый и белобрысый, начитанный и ехидный, всегда поражающий односельчан своими «знаниями», неизвестно откуда такой взявшийся (согласно фамилии, «в капусте нашли»). На самом же деле Глеб действительно «демагог» (как правильно характеризует его Костя), к тому же и циник, а про источник «знаний» он проговаривается сам: «И газеты тоже читаем…» Недаром «народ» он, Глеб, «удивлял, изумлял, восхищал», но «любви не было».

Проблематика

Казалось бы, в этом позднем рассказе Шукшина поднимается излюбленная «шукшинская» проблема - отношение между городом и селом. Но под слоем внешней, социальной проблематики лежит философская – разобщённость того, что по привычке называется обществом и даже народом, нежелание слышать и понимать друг друга, а не то что инопланетян, о которых, по моде времени, рассуждает Глеб Капустин.

Стилистические особенности

«Диалог глухих» – приём по своему происхождению чеховский – является основным в этом рассказе. Отсюда важность речевых портретов: филологи «не на работе» говорят простыми, затёртыми, ничего не выражающими словами, зато простой пильщик Глеб «пилит» (!) их, филологов, стилистически разнообразно и даже наукообразно. Автор, сохраняя объективную лаконичность, бьёт героев наповал почти незаметными, но от этого ещё более «убийственными» деталями.