Православный храм открыт в чеченской станице шелковской. Православная Чечня: “Мама, почему я ношу крестик? Почему я один?”

Недавно в новостях прошло сообщение о массовом крещении в Чечне. Очень странно звучит… Кому же там массово креститься, каким массам? Оказалось, крестили 35 человек в Наурском районе. Единственный в Грозном православный храм Михаила Архангела пережил второе рождение. Появится ли новое поколение прихожан, или же храм умрет вместе с последними?

Храм Михаила Архангела, сентябрь 2011. Фото Ларисы Васильцун

Сейчас Чеченская республика превратилась практически в мононациональную российскую территорию. По данным Всероссийской переписи населения 2010 года, чеченцы составляют 93,5 процента населения, русские — всего лишь 3,7 процента. А ведь еще совсем недавно, особенно по историческим меркам, в 1989 году, численность русских в тогдашней Чечено-Ингушской АССР составляла 24,8 процента или же 269 130 человек. А в советские годы, по переписи 1970 года, и вовсе русских насчитывалось 366 959.

Почти все русское население было изгнано в результате этнических чисток 1991-1994 годов и последовавшей за ними Первой чеченской войны. Если учесть, что основная масса русских была жителями столицы, то понятно, что Грозный был городом многонациональным и многоконфессиональным. Да и практически все православные жители республики были сосредоточены в Грозном да еще в ряде станиц Наурского, Сунженского и Шелковского районов.

В XIX — начале XX веков территория Чечни входила в состав области Терского казачьего войска. В этот период здесь и были возведены многочисленные православные храмы в городе Грозном и казачьих станицах. В послевоенные годы на территории Чечено-Ингушской АССР действовали практически только два из них — в Грозном (Михаило-Архангельский храм) и в станице Орджоникидзевской (Сунженский район) — Покровская церковь (Ныне это территория Ингушетии).

Храм Михаила Архангела в Грозном основан в 1892 терскими казаками. Он был почти полностью разрушен во время первой и второй чеченских войн: в январе 1995 года рухнул купол, а в ходе второй кампании церковь уничтожили авианалеты. Три ее настоятеля в 1996-1999 годах были похищены — двое убиты, один освобожден в результате спецоперации. Тем не менее, даже во время боев, в подвале храма не прекращались богослужения.

Весь центр Грозного был разрушен. Нынешняя столица Чечни стала другим городом, практически заново отстроенным. Все восхищаются красотой и богатством новых улиц и площадей. Но он стал для нас, жителей того, довоенного Грозного, увы, чужим. Это другой город, с другими жителями. Мама одноклассницы моего сына, чеченка по национальности, с горечью рассказывала, как, приехав в Грозный на лето к родным, заблудилась в родных местах, там, где прожила большую часть своей жизни — все новое и другое.

Отстроили заново и единственный в Грозном православный храм Михаила Архангела, разбомбленный во время чеченской войны. И в советские годы этот храм был единственным в городе, но тогда всегда был забит прихожанами, коих было ох как много! А уж в праздники в церковь было просто не протолкнуться. И на тогдашней улице Ленина (ныне Кадырова) стояла очередь жаждущих освятить куличи или же причаститься и исповедаться.

Мое первое посещение храма состоялось во младенчестве — меня, нескольких месяцев от роду, принесли креститься туда мама и бабушка. Последний же раз я побывала в храме 19 августа 1991 года. Был Яблочный Спас. Тогда, тем ранним утром, идя в церковь на праздник, я еще не подозревала, что этот день впоследствии будет ассоциироваться с совсем другими событиями — августовским путчем. А для нас, грозненцев, это означало начало конца нашей прежней мирной и счастливой жизни.

Тогда на волне свержения прежней власти Джохар Дудаев и его ОКЧН (Общенациональный конгресс чеченского народа) свергли главу обкома КПСС Завгаева… У меня на носу былпоследнийпятый курс университета, кстати, наш первый корпус ЧИГУ (Чечено-Ингушский госуниверситет имени Толстого) находился совсем недалеко от церкви.

Храм Михаила Архангела, советское время

Но начался учебный год со страшных и трагических событий. После заседания ректората неизвестными был похищен ректор университет Виктор Абрамович Кан-Калик. Проректор Абдул-Хамид Бислиев, пытавшийся встать на защиту коллеги, был убит на месте. Тело Виктора Абрамовича, подвергнутого пыткам, было обнаружено в начале марта 1993 года.

Каждый поход на занятия по сути являлся стрессом для нас, особенно девочек, коих было на филологическом факультете, подавляющее большинство. Приходилось выбирать — по какому пути сегодня идти — через площадь, что напротив обкома — где ходят бородатые боевики с автоматами, или же через площадь напротив банка — где торгуют оружием и собираются на митинг оппозиционные Дудаеву силы. А каждый вечер и ночь — слышны раскаты орудий, стрельба, дудаевцы захватывали российские воинские части, расквартированные в городе. Но это так… невольное отступление…

Итак, 23 апреля 2006 года в светлый праздник Пасхи храм был вновь открыт для богослужений. 26 апреля 2009 года архиепископ Ставропольский Феофан освятил отреставрированный храм. Вторая православная церковь Чеченской республики находится в станице Ищерской Наурского района. Храм "Всех скорбящих Радостей" построили более полувека назад, за это время здание обветшало, и в прошлом году его также реконструировали. Строят церковь Рождества Христова и на месте разрушенного в 1937 году храма в станице Наурской. Работы планируют завершить к концу нынешнего года.

Отрадно слышать, что храмы восстанавливаются, но без прихожан — этот дом Бога остается пустым и мертвым. Мне удалось связаться с нынешним настоятелем храма Михаила Архангела отцом Григорием . То, что я услышала, оставило горький осадок. Вот что он сказал о том, сколько же реально прихожан сейчас в грозненской церкви:

— Я же не считаю, плюс минус 20-25. Бывает 10 придет — откуда ветер подует, бывает вообще никого в храме нет.

— Это постоянные жители или же военнослужащие, находящиеся в Чечне по контракту?

— Приходят и военнослужащие. Не важно, какие обязанности выполняет человек, но православным то остается. Но в большинстве своем — это те, кто проживает здесь.

— Это в основном пожилые люди?

— В основном пожилые, практически все — пенсионеры. Те, кто доживает тут своей век, не хочет покидать родной город.

— Прошло сообщение, что в Наурском районе состоялось массовое крещение. Кого крестили?

— Всех желающих. Были и дети, и старики. Наурский район большой. В нем, может быть, осталось около тысячи русских, в основном в станице Наурской.

— А нет такого, чтобы кто-то из русских возвращался назад, в Чечню?

— Сейчас практически никто не возвращается. Я, может быть, таких случаев, один-два слышал. Упорядоченного процесса возвращения нет, потому что этим вопросом никто не занимается.

— Правильно ли я поняла тенденцию, что со смертью прихожан нынешних новым появляться будет неоткуда?

— Разве что вы приедете…

Что ж, я надеюсь когда-нибудь вновь ступить на территорию храма, в котором крестилась, и вновь увидеть город, в котором родилась, который до сих пор снится, но… теперь только как гостья, увы…

Храм Михаила Архангела, сентябрь 2011. Фото Ларисы Васильцун

Отрадно слышать, что храмы восстанавливаются, но без прихожан - этот дом Бога остается пустым и мертвым. Мне удалось связаться снынешним настоятелем храма Михаила Архангела отцом Григорием . То, что я услышала, оставило горький осадок. Вот что он сказал о том, сколько же реально прихожан сейчас в грозненской церкви:

Я же не считаю, плюс минус 20-25. Бывает 10 придет - откуда ветер подует, бывает вообще никого в храме нет.

- Это постоянные жители или же военнослужащие, находящиеся в Чечне по контракту?

Приходят и военнослужащие. Не важно, какие обязанности выполняет человек, но православным то остается. Но в большинстве своем - это те, кто проживает здесь.

- Это в основном пожилые люди?

В основном пожилые, практически все - пенсионеры. Те, кто доживает тут своей век, не хочет покидать родной город.

- Прошло сообщение, что в Наурском районе состоялось массовое крещение. Кого крестили?

Некоторые заявления по национальным взаимоотношениям, которые приходится слышать или читать в прессе, создают впечатление, что их авторы находятся где-то на Марсе, настолько они далеки от сегодняшних реалий.

{{direct}}

Т ак, один из докторов политических наук взял да и провозгласил: дескать, Россия – государство не национальное. Хоть стой, хоть падай. Это значит, что все проблемы, которые стоят на повестке дня в стране, имеют в многонациональном государстве какую угодно – экономическую, политическую, социальную, но только не национальную подоплеку. И на армии это ну никак не отражается.

Одним словом, нам, россиянам в погонах и без (ни в коей мере не русским, тем более что графы «Национальность» в паспорте нет), якобы совершенно безразлично, люди какой веры, культуры и национальности окружают нас, кто будет завтра нашим соседом, сослуживцем, на каком языке скоро станут учить в школах наших детей, внуков, во что вообще они должны верить, что помнить?

Пример государственного подхода

В храме Михаила Архангела города Грозного – тишина. Это обычное явление для главного православного святилища Чеченской Республики. Даже в выходные и церковные праздники здесь едва наберется несколько десятков прихожан. В их национальности можно не сомневаться. Это русские. В основном чудом выжившие старики и старушки. Впрочем, некоторым «старикам» на самом деле едва перевалило за 40. Случается, заходят в церковь рабочие-грузины, занятые в строительстве растущей не по дням, а по часам столицы ЧР, и еще скорее из любопытства охраняющие храм милиционеры, командированные из других регионов Российской Федерации. Временами появляются тут и цыгане, но долго не задерживаются – подают здесь мало. Другое дело – расположенные вокруг мечети. Особенно грандиозна звезда Чечни – крупнейшая в Европе мечеть, предмет особой гордости главы республики Рамзана Кадырова. Окруженная клумбами и фонтанами, подсвеченная вечером прожекторами, она словно символизирует прочно утвердившийся на чеченской земле ислам. Прямо скажу: впечатляет…

“ Есть надежда, что будущее у православия, значит, и у русских в Чечне все-таки есть ”

Чтобы узнать, как живут русские в Чечне, лучше прежде всего пойти в православную церковь. В ней, несмотря на проведенный недавно ремонт, все выглядит далеко не благополучно. Местами потрескались стены и колонны, облупилась штукатурка, но денег на ремонт у настоятеля как не было, так нет. Надежда на все того же Рамзана Кадырова – благодетеля всех местных жителей: чеченцев и русских. Впрочем, немногочисленные прихожане ожидали, что во время посещения города президент страны и премьер-министр заглянут в храм: все-таки оба позиционируют себя русскими, а значит, по Достоевскому, должны быть и православными людьми. Однако чаяния общины не оправдались. Кортежи первых лиц государства Российского с ветерком пронеслись по проспектам Героя России Ахмата Кадырова и В. В. Путина мимо церкви, не заметить которую было невозможно, и остановились как раз у главной мечети. Примечательный факт, не правда ли?

Выслушать мнение на сей счет настоятеля храма иеромонаха Варлаама, расспросить его о других новостях прихода мне не удалось – он выехал по делам в соседнюю Ингушетию. Ведь священник окормляет не только православных жителей Грозного и ряда станиц Наурского, Шелковского и Надтеречного районов Чечни, но и этой соседней республики, где также живут русские. Сколько их сейчас в Чеченской Республике, неизвестно. По разным оценкам, лет пять назад насчитывались от 20 до 50 тысяч человек. А сегодня?

Из разговора с жителями станицы Наурской узнал, что из 10 тысяч ее нынешних обитателей русских всего около 600 человек. Среди них немало людей, сохранивших верность православию. Есть в станице и маленький храм – бывший ангар, где проводятся богослужения, а на месте разрушенной церкви с лета 2004 года возвышается большой деревянный крест со следующей надписью: «Сей поклонный крест установлен в память о стоявшем на этом месте православном храме, построенном нашими предками в 1803 году и разрушенном коммунистами в 1940 году. Ныне мы начинаем строительство храма во имя Рождества Христова. Православные жители станицы Наурской».

Что еще осталось в бывшей казачьей станице русского? Например, действует хорошо известный за пределами республики детский ансамбль «Наурские казачата» – лауреат многих общероссийских конкурсов. Его бессменный руководитель – местная жительница Елена Гашина (кто она по национальности, понятно), с которой я познакомился еще пять лет назад. Она пережила весь кошмар, происходивший в Чечне в последние годы: потеряла мужа, здоровье, имущество. У кого она искала и находила тогда поддержку? Не задумываясь, Елена отвечает: «У Бога и… российского солдата».

Подразделения Минобороны и МВД РФ, вошедшие в мятежную республику, не только защитили Елену и ее детей, как, впрочем, и многих других жителей Чечни, от творившегося произвола, но и спасли от голодной смерти. Командир размещенного в станице оперативного батальона Внутренних войск полковник Мехман Давудов (кстати, уроженец горного Дагестана) принял Елену на службу по контракту, а для репетиций «Наурских казачат» предоставил клуб части. Эти свои действия российский офицер объяснил мне тогда так: «Я знаю, что здесь начнется, если отсюда уйдут русские, поэтому в моих же интересах поддерживать именно их: в первую очередь стараюсь принимать русских на службу и работу. И вообще помогаю им чем могу – техникой, дровами, людьми».

Прекрасный, по-моему, пример государственного подхода к проблеме стабилизации обстановки в регионе проявил полковник Давудов на опыте своей малой Родины, убедившийся, кого нужно в первую очередь поддерживать на Северном Кавказе, чтобы здесь наступил мир.

Российские силовики вообще играют важную роль в наведении в республике порядка. Только численность развернутой в Чечне, прекрасно оснащенной оружием и боевой техникой 46-й бригады ВВ до недавнего времени превышала 15 тысяч штыков (хотя, как поговаривают сами военные, грядущие сокращения вполне могут коснуться и этой крупной воинской группировки). А еще в ЧР, меняя друг друга, «работают» несколько отрядов спецназа, тысячи командированных милиционеров, это не считая дислоцирующейся на чеченской территории бригады постоянной боевой готовности Российской армии. И хотя лавры главного миротворца принадлежат, конечно, Рамзану Кадырову, именно наличие в беспокойном регионе большого числа правоохранителей и федеральных войск позволяет Москве контролировать республику, оставляя последнее слово за собой.

Трудности бытия

Сегодня в Чечне гораздо спокойнее и безопаснее, чем, к примеру, пять лет назад. Есть даже отдельные случаи возвращения русских жителей в свои дома, и формально этому ничто не препятствует. Глава Чеченской Республики не раз делал соответствующие публичные заявления, и несколько русских даже справили новоселье в Грозном, въехав в новые квартиры, но назвать эти пока единичные случаи необратимым процессом как-то язык не поворачивается. Взаимная неприязнь чеченцев к русским и наоборот никуда не ушла, и жить даже в новой квартире в таком соседстве, конечно, рискнет не каждый. Опросы грозненцев, проводимые год назад, показали, что отрицательно относятся к христианам (читай – к русским) 61 процент населения города. Лишь 7 процентов респондентов высказались о христианстве положительно и 20 процентов – скорее позитивно. (Вот бы нашим правозащитникам и докторам политических наук задуматься, отчего это чеченцы никак не хотят стать белыми и пушистыми россиянами, всех простить и все забыть?).

В таких условиях очень тяжело оставаться по-настоящему русскими (опять-таки по Достоевскому, конечно), сохранять свою самобытность: веру, традиции, язык и культуру, одним словом, иметь самосознание. Кто-то не выдержал давления, принял ислам, сменил имя, а значит, и свой генетический код, потерял историческую память. Они, конечно, остались россиянами и в правах нисколько не пострадали, а в чем-то, наверное, даже и выиграли. Однако при этом они просто перестали быть русскими. Это не мои домыслы. Именно так считает одна русская жительница города Аргуна, которая просила не называть ее имя и фамилию. Она, как и большинство моих соплеменников, все же остается русской и по духу, и по вере. И это тихое и смиренное стояние в вере уже есть подвиг и не только духовный. Именно наличие в Чечне русских дает нашей армии моральное право чувствовать себя здесь не незваными гостями, а полноправными хозяевами. И с этим, вольно или нет, вынуждены считаться не только в Грозном, но и в Эр-Рияде, и в Вашингтоне.

Русское присутствие в Чечне особенно чувствуется накануне больших православных праздников, например во время Пасхи. В эти дни местные власти проявляют особое внимание к русским. Для всех желающих организуются посещения православных кладбищ, предоставляется в случае необходимости транспорт. В текущем году на Пасху под давлением православной общины станицы Червленой, где проживают более тысячи русских, будет открыта часовня. (Станичный храм подвергся разрушению более 70 лет назад безбожниками. Кто они были по национальности, решайте сами.) Администрация населенного пункта выделила деньги на ремонт ограды местного христианского кладбища, а командование размещенного в станице батальона ВВ отрядило в помощь местным жителям для ухода за могилками солдат-добровольцев.

Это заметно приободрило и подняло дух русских обитателей Червленой – потомков казаков. Само кладбище славно тем, что, по преданию, дошедшему до наших дней, на этом погосте по краям закопаны четыре заговоренных креста, которые не позволяют хоронить здесь иноверцев. Даже в период засилья в Чечне ваххабизма (в станице в начале второй чеченской кампании одно время располагался штаб небезызвестного Хаттаба) воинственные последователи радикального ислама старались обходить кладбище стороной.

Приятно было узнать от помощника командующего объединенной группировкой войск на Северном Кавказе ОГВ(с) по работе с казачеством (есть и такая должность) казачьего полковника Виктора Медяника, что казаки в Чечне есть не только на бумаге. Не все они, правда, признают себя русскими, ошибочно позиционируя себя как представителей отдельной нации, – терскими или гребенскими казаками, но раскол этот, произошедший во многом по вине прежних московских властей, многократно предававших интересы русских жителей Чечни, думается, со временем будет преодолен и улажен мудростью будущих наших правителей.

Есть и другие положительные примеры русского державного присутствия в Чечне. Два года назад попечением главнокомандующего Внутренними войсками МВД России генерала армии Н. Е. Рогожкина в поселке Ханкала, где располагаются штаб и главная база российской воинской группировки, открыт прекрасный храм во имя святого благоверного князя Дмитрия Донского. Его настоятелем назначен молодой иеромонах отец Аркадий. Невзирая на различные трудности и препятствия, священник проводит огромную работу как среди военнослужащих, так и среди членов их семей. Помимо регулярных богослужений и треб – крестин, венчаний, отпеваний он ведет занятия в воскресной школе, проводит беседы и встречи с воинами бригады, организует паломнические поездки для молодежи по святым местам России, в общем, делает то, что положено православному священнику-миссионеру. И работы на этом поприще у него здесь на многие годы непочатый край. Все это внушает осторожный оптимизм, что будущее у православия, а значит, и у русских в Чечне все-таки есть.

Когда еще в 90-х я впервые увидел Михайло-Архангельский храм, он был кирпично-красного цвета, позже, когда его восстановили, – небесно-голубого. Сейчас он белый. Не знаю почему, но мне видятся в этой перемене цвета российского триколора: красный вполне может означать кровь, обильно пролитую здесь. Голубой – цвет Богородицы, ее покрова над нами, а еще – мирного неба, ну а белый, как всегда, олицетворяет любовь, чистоту и надежду. Надежду на то, что Чечня – это Россия.

По свидетельству историков, в давние времена огромная часть населения, проживавшего на нынешней территории республики, исповедовала христианство; есть сведения о проповедовавших в этих краях генуэзских и византийских миссионерах. Исследователи XVIII столетия также писали о существовании в горах Чечни культовых сооружений, по внешнему виду похожих на древние христианские храмы, однако до настоящего времени не сохранился ни один из них. Сегодня в многонациональной Чеченской Республике есть несколько действующих православных церквей и часовен, по поручению Рамзана Кадырова восстанавливаются храмы, разрушенные в конце прошлого столетия в ходе военных действий, а в некоторых станицах появляются и новые православные приходы.

Храм Михаила Архангела в столице Чечни

На рубеже XIX-XX веков Чеченский округ входил в состав Терской области. Терские казаки в большинстве своем были христианами, поэтому на территории расположения Терского казачьего войска возводились православные храмы. Один из них – грозненский храм Михаила Архангела. Основанный в конце XIX столетия храм не закрывался даже в сложные для православия советские годы. Тогда в нем служили пять священников, что по тем временам действительно было редким исключением. В 1990-е храм ощутимо пострадал в ходе длительных военных действий, но в 2004 здесь совершено первое в нынешнем столетии богослужение и началось восстановление здания. Первоначально оно было окрашено в традиционные цвета Терского воинства: бело-голубые стены и ярко-синие купола с золотыми крестами. Но такая отделка не сохранилась. Сегодня проспект Кадырова в чеченской столице украшают белоснежные стены и золоченые купола: во время реконструкции центра Грозного храм был вновь отремонтирован. В 2009 храм освятили, так и началась его новейшая история.

Храм Михаила Архангела – главный православный храм в Чечне. Поэтому в будущем здесь планируется возведение целого комплекса с воскресной школой для прихожан и их детей, с гостиницей и трапезной для гостей и паломников.

Станица Наурская: новый храм на старом месте

Христианские храмы в Чечне создаются и там, где еще в прошлом столетии стояли церкви. Так, в станице Наурской на месте давно разрушенного деревянного Христорождественского храма выстроен новый.

История его создания такова. Вначале в Наурской был создан православный приход, а для проведения богослужений прихожанам временно предоставили помещение бывшего клуба. Перед началом строительства его инициаторы тщательно изучили архивные данные о возведенном их дедами-казаками старинном деревянном храме, а старожилы станицы нашли место, где он стоял. Затем создали проект квадратного пятикупольного храма, напоминающего один из соборов Дивеевской обители. Несколько лет понадобилось на сбор средств, юридическое оформление и проведение всех необходимых работ. И сейчас над Наурской станицей уже возвышается новый краснокирпичный храм Рождества Христова.

Строительство еще до конца не завершено, но в марте 2015 года епископом Махачкалинским и Грозненским был совершен чин освящения надкупольных крестов, куполов и колоколов.

Новые православные приходы: строящиеся церкви в Чечне

В храме святой великомученицы Варвары в станице Шелковской капитальный ремонт завершился в 2011 году. Ведется строительство церкви в станице Червленной, а пока функционирует небольшая часовня. Появился новый храм и в пригороде Грозного Ханкале, в расположении объединенной группировки войск. Освящен он во имя святого благоверного князя Димитрия Донского. Правда, при закладке храма планировалось его последующее освящение во имя мученически погибшего воина Евгения Родионова, но вопрос о канонизации к тому моменту так и не был решен положительно.

Кроме перечисленных православных церквей в Чечне есть еще несколько мест, где верующие имеют возможность помолиться и принять участие в богослужениях:

– в крупнейшем чеченском сельском поселении Курчалой, известном как место расположения роскошной мечети Кунта-хаджи Кишиева, действует храм святого благоверного князя Александра Невского;

– открыт в 2010 году после капитального ремонта храм «Всех скорбящих радости» в Ищерской;

– на территории военной базы в станице Калиновской расположена часовня святого великомученика Георгия;

– в грозненском Доме-интернате для престарелых есть своя молитвенная комната.

Храмы Чечни – пока недописанная страница современной истории республики, их возрождение не окончено и наверняка в ближайшие десятилетия еще несколько сел будут украшены изящными церквями или величественными соборами.

Недавно в новостях прошло сообщение о массовом крещении в Чечне. Очень странно звучит… Кому же там массово креститься, каким массам? Оказалось, крестили 35 человек в Наурском районе. Единственный в Грозном православный храм Михаила Архангела пережил второе рождение. Появится ли новое поколение прихожан, или же храм умрет вместе с последними?

Храм Михаила Архангела, сентябрь 2011. Фото Ларисы Васильцун

Сейчас Чеченская республика превратилась практически в мононациональную российскую территорию. По данным Всероссийской переписи населения 2010 года, чеченцы составляют 93,5 процента населения, русские — всего лишь 3,7 процента. А ведь еще совсем недавно, особенно по историческим меркам, в 1989 году, численность русских в тогдашней Чечено-Ингушской АССР составляла 24,8 процента или же 269 130 человек. А в советские годы, по переписи 1970 года, и вовсе русских насчитывалось 366 959.

Почти все русское население было изгнано в результате этнических чисток 1991-1994 годов и последовавшей за ними Первой чеченской войны. Если учесть, что основная масса русских была жителями столицы, то понятно, что Грозный был городом многонациональным и многоконфессиональным. Да и практически все православные жители республики были сосредоточены в Грозном да еще в ряде станиц Наурского, Сунженского и Шелковского районов.

В XIX — начале XX веков территория Чечни входила в состав области Терского казачьего войска. В этот период здесь и были возведены многочисленные православные храмы в городе Грозном и казачьих станицах. В послевоенные годы на территории Чечено-Ингушской АССР действовали практически только два из них — в Грозном (Михаило-Архангельский храм) и в станице Орджоникидзевской (Сунженский район) — Покровская церковь (Ныне это территория Ингушетии).

Храм Михаила Архангела в Грозном основан в 1892 терскими казаками. Он был почти полностью разрушен во время первой и второй чеченских войн: в январе 1995 года рухнул купол, а в ходе второй кампании церковь уничтожили авианалеты. Три ее настоятеля в 1996-1999 годах были похищены — двое убиты, один освобожден в результате спецоперации. Тем не менее, даже во время боев, в подвале храма не прекращались богослужения.

Весь центр Грозного был разрушен. Нынешняя столица Чечни стала другим городом, практически заново отстроенным. Все восхищаются красотой и богатством новых улиц и площадей. Но он стал для нас, жителей того, довоенного Грозного, увы, чужим. Это другой город, с другими жителями. Мама одноклассницы моего сына, чеченка по национальности, с горечью рассказывала, как, приехав в Грозный на лето к родным, заблудилась в родных местах, там, где прожила большую часть своей жизни — все новое и другое.

Отстроили заново и единственный в Грозном православный храм Михаила Архангела, разбомбленный во время чеченской войны. И в советские годы этот храм был единственным в городе, но тогда всегда был забит прихожанами, коих было ох как много! А уж в праздники в церковь было просто не протолкнуться. И на тогдашней улице Ленина (ныне Кадырова) стояла очередь жаждущих освятить куличи или же причаститься и исповедаться.

Мое первое посещение храма состоялось во младенчестве — меня, нескольких месяцев от роду, принесли креститься туда мама и бабушка. Последний же раз я побывала в храме 19 августа 1991 года. Был Яблочный Спас. Тогда, тем ранним утром, идя в церковь на праздник, я еще не подозревала, что этот день впоследствии будет ассоциироваться с совсем другими событиями — августовским путчем. А для нас, грозненцев, это означало начало конца нашей прежней мирной и счастливой жизни.

Тогда на волне свержения прежней власти Джохар Дудаев и его ОКЧН (Общенациональный конгресс чеченского народа) свергли главу обкома КПСС Завгаева… У меня на носу былпоследнийпятый курс университета, кстати, наш первый корпус ЧИГУ (Чечено-Ингушский госуниверситет имени Толстого) находился совсем недалеко от церкви.

Храм Михаила Архангела, советское время

Но начался учебный год со страшных и трагических событий. После заседания ректората неизвестными был похищен ректор университет Виктор Абрамович Кан-Калик. Проректор Абдул-Хамид Бислиев, пытавшийся встать на защиту коллеги, был убит на месте. Тело Виктора Абрамовича, подвергнутого пыткам, было обнаружено в начале марта 1993 года.

Каждый поход на занятия по сути являлся стрессом для нас, особенно девочек, коих было на филологическом факультете, подавляющее большинство. Приходилось выбирать — по какому пути сегодня идти — через площадь, что напротив обкома — где ходят бородатые боевики с автоматами, или же через площадь напротив банка — где торгуют оружием и собираются на митинг оппозиционные Дудаеву силы. А каждый вечер и ночь — слышны раскаты орудий, стрельба, дудаевцы захватывали российские воинские части, расквартированные в городе. Но это так… невольное отступление…

Итак, 23 апреля 2006 года в светлый праздник Пасхи храм был вновь открыт для богослужений. 26 апреля 2009 года архиепископ Ставропольский Феофан освятил отреставрированный храм. Вторая православная церковь Чеченской республики находится в станице Ищерской Наурского района. Храм "Всех скорбящих Радостей" построили более полувека назад, за это время здание обветшало, и в прошлом году его также реконструировали. Строят церковь Рождества Христова и на месте разрушенного в 1937 году храма в станице Наурской. Работы планируют завершить к концу нынешнего года.

Отрадно слышать, что храмы восстанавливаются, но без прихожан — этот дом Бога остается пустым и мертвым. Мне удалось связаться с нынешним настоятелем храма Михаила Архангела отцом Григорием . То, что я услышала, оставило горький осадок. Вот что он сказал о том, сколько же реально прихожан сейчас в грозненской церкви:

— Я же не считаю, плюс минус 20-25. Бывает 10 придет — откуда ветер подует, бывает вообще никого в храме нет.

— Это постоянные жители или же военнослужащие, находящиеся в Чечне по контракту?

— Приходят и военнослужащие. Не важно, какие обязанности выполняет человек, но православным то остается. Но в большинстве своем — это те, кто проживает здесь.

— Это в основном пожилые люди?

— В основном пожилые, практически все — пенсионеры. Те, кто доживает тут своей век, не хочет покидать родной город.

— Прошло сообщение, что в Наурском районе состоялось массовое крещение. Кого крестили?

— Всех желающих. Были и дети, и старики. Наурский район большой. В нем, может быть, осталось около тысячи русских, в основном в станице Наурской.

— А нет такого, чтобы кто-то из русских возвращался назад, в Чечню?

— Сейчас практически никто не возвращается. Я, может быть, таких случаев, один-два слышал. Упорядоченного процесса возвращения нет, потому что этим вопросом никто не занимается.

— Правильно ли я поняла тенденцию, что со смертью прихожан нынешних новым появляться будет неоткуда?

— Разве что вы приедете…

Что ж, я надеюсь когда-нибудь вновь ступить на территорию храма, в котором крестилась, и вновь увидеть город, в котором родилась, который до сих пор снится, но… теперь только как гостья, увы…